Прыжок ягуара. Наталья Солнцева
вздохнул Каретников. – Знаешь, сколько я заплатил за эту квартиру? Чтобы ты могла тут жить, а я мог навещать тебя, пришлось выложить кругленькую сумму. Я хочу дарить тебе украшения, бриллианты, которых ты не ценишь. Носишь какую-то безвкусную бижутерию. Я просил тебя, сними…
Он потянулся рукой к простенькому грубоватому колье на ее шее с дрожащими жилками, по которым струилась остывающая от страсти кровь.
– Я никогда его не сниму. Это память о моей матери. Знаешь, как называется колье? «Морской бриз».
– Ты любишь море? Поэтому ты устроилась официанткой в «Краб»?
– Нет… просто там была вакансия, и меня взяли.
– Еще бы тебя не взяли! – погладил ее шею любовник. – Ты привлекаешь больше посетителей, чем закуски и выпивка. К тебе пристают посетители бара?
– Конечно. Благодаря мне они заказывают больше еды и вина. Я получаю премию каждый месяц. Хозяин меня ценит.
– Я просил тебя уволиться, – нахмурился Каретников. – Если тебе мало денег, которые я даю, я увеличу твое содержание.
– Я хочу сама зарабатывать себе на жизнь. Мама говорила, что нельзя полагаться на мужчин. Мой отец ушел от нас, когда мне был год. Я его совсем не помню. Он был моряком.
– Вероятно, это его подарок? – спросил Каретников, прикасаясь к ее украшению. – Он привез эти камни из какой-нибудь Гвинеи или Занзибара? Поскольку ты была слишком мала, чтобы носить их, они достались твоей матери.
– Не знаю, – пожала плечами девушка. – Я помню это колье у мамы на шее. Это часть ее образа.
– Она любила дешевые украшения?
– Где ей было взять дорогие? Мы сдавали свою московскую квартиру, а сами жили на даче.
– Твоя мать не работала?
– Она болела с детства. Что-то с нервами. После разрыва с отцом она совсем расклеилась. Хандрила, бледнела, худела, почти перестала есть. Наверное, она жила, пока я не выросла.
– А теперь?
– Мама умерла два года назад.
– Ты не говорила, – опешил Каретников.
– А ты не спрашивал.
– Да… прости. Я до сих пор не удосужился поинтересоваться твоей жизнью. Я эгоист и сухарь.
– Ты обычный мужчина, – усмехнулась она и легла на спину. Ее мягкие локоны рассыпались по подушке. Они пахли шоколадом и корицей.
– Если бы я не знал, где ты работаешь, решил бы, что в кондитерской.
– Я не люблю сладкое.
– А что ты любишь?
– Острое и соленое! – засмеялась она.
Каретников ощутил жар внутри и прикрыл ее грудь простыней.
– Спрячь это, не то я останусь у тебя до утра. Ты разжигаешь меня. Я опять хочу…
Мила закрыла ему рот ладошкой, и он почувствовал губами ее душистое тепло. Никто не мог сравниться с этой девушкой в способности воспламенить его угасающее либидо. Когда он впервые потерпел фиаско в постели с женой, неделю ходил подавленный. Даже тайком вызвал в сауну проститутку, чтобы проверить свою мужскую силу. Потом было противно и неловко перед «жрицей любви». У них все получилось, но Каретников не мог избавиться от чувства брезгливости.