Пляж острых ощущений. Ольга Степнова
картины. В основном это были морские пейзажи. Вернее, – это были одни только морские пейзажи. В нашей квартире она висели на каждом шагу – одинаковые синие квадраты с небанальными названиями: «Изнывающее море», «Разочарованное море», «Влюбленное море», «Разъяренное море», «Сытое море», «Голодное море» и даже «Поддатое море».
Елизар штамповал свои шедевры десятками, сотнями, называл себя «маринистом», носил яркие шейные платки, льняные костюмы, седую кудрявую шевелюру – слыл, одним словом, творческой личностью и, несмотря на занятость в Сазоновом бизнесе, всегда находил время постоять с мольбертом у моря с задумчивым прищуром и с занесенной для очередного мазка кистью. Елизар умудрялся «выставляться» со своими «синими квадратами» в местных Домах культуры, а однажды Сазон даже откупил ему на неделю зал в городской картинной галерее. Выставка называлась «Мат Айвазовскому» и, как ни странно, собрала кое-какие сборы.
– Элка, будешь лопать воробьиные яйца, так и останешься стиральной доской! – закричал дед. – Эй, Кармен, доставай из сумки жратву!
Девушка подскочила, открыла баул и стала метать на стол какие-то объемные свертки.
– Кстати, дамочки и господа, разрешите представить вам Кармен! – провозгласил Сазон. – Это типа моя невеста. Вполне возможно, что я женюсь на ней. Она испанка и ни бум-бум по-русски!
– Ни бум-бум! – подтвердила Кармен, сверкнув исподлобья черными очами.
– Вообще-то, ее зовут Долорес, – вмешался Мальцев, – но Сазон всех испанок зовет Кармен. Долорес знает только одну русскую фразу: «Хорошо, господин».
– Хорошо, господин, – повторила Кармен и широко улыбнулась.
– Ну и дела, – развел я руками.
Утро еще только набирало силу.
– Деточка, бросьте вы эти чертовы яйца. Лучше достаньте во-он с той полочки кофейные чашки.
– Кофеин, Генриетта Владимировна, гораздо пагубнее влияет на организм, чем холестерин. Особенно если в нем вдруг заведутся раковые клетки.
– А что, в вашем организме завелись эти клетки?
– Ни бум-бум! – широко улыбалась Кармен, разворачивая свертки и извлекая из них пластиковые упаковки с салатами, нормальные яйца и даже огромную копченую курицу.
– Господи, в Испании такое неземное Средиземное море, – мечтательно простонал Мальцев с дивана.
– Что?! Говорите громче! У вас, что батарейки сели?!! – орал дед.
– Хорошо, господин! – начала раскланиваться Кармен.
– А почему вам не дает покоя мой прекрасный организм, Генриетта Владимировна? Потому что он молод, красив и неглуп?
– Вовсе нет, деточка. Просто у вас явный дефицит веса. Это нехорошо.
– Для кого нехорошо, Генриетта Владимировна?
– Для вашей красоты и ума, деточка!
– Генка, ты никак третируешь Элку?! – дошло наконец до Сазона. – Отставить!!!
– Не смей называть меня Генкой!
– Ни бум-бум! – Кармен жестом пригласила всех нас к столу.
– Рота, всем жрать! – приказал дед, усаживаясь на стул.
– Не садитесь