Укротитель. Защитник монстров. Григорий Шаргородский
наростами голова с тремя жесткими гребнями давали такую фору «вооружению» земного льва, что о сравнении даже речи идти не могло. Прирученный хидой был значительно крупнее ковая – размером с крупного быка. По строению тела и движениям он походил на собаку, но здесь общего с земным животным было еще меньше. Все тело хидоя закрывал хитиновый панцирь, усеянный шипами и похожими на пилы гребнями. Все это великолепие завершал скорпионий хвост – жуткое и прекрасное зрелище. Так вот то, что я увидел на площади с двумя линиями колоннады, вызывало восхищенный трепет даже у поводыря. Зверь был поистине прекрасен. Я точно хочу такого и готов ради этого сдохнуть!
Первым порывом был ментальный контакт, и здесь я сделал самую главную ошибку. Шедший по своим делам дикий хидой вздрогнул и начал внимательно озираться.
Фигушки, Влад, это тебе не дикие коваи – хоть и опасные, но немного туповатые звери. Тут все намного печальнее.
Того, что произошло дальше, судя по всему, не ожидал даже Ибрахим. Похоже, время для посещения владений хидоев было действительно неудачным и внушенная мной уверенность в успехе уже начала вылезать капитану боком. Даже стало интересно, чем это закончится для меня.
Хидой опустил увенчанную толстыми и вытянутыми вперед наростами-рогами голову к земле и издал жуткий рев. Я довольно привычен к таким звукам, но пробрало и меня, что уж говорить об остальных. Опытные мародеры оцепенели, а вот с последней «рыбой» страх сыграл злую шутку. Парня затрясло, и он, внезапно сорвавшись с места, вылетел из кустов.
Надо отдать должное Ибрахиму: сориентировался он быстро. Прохрипел что-то на арабском и повторил для меня:
– Бегом отсюда.
И мы побежали, не оглядываясь и перепрыгивая через лежащие колонны, словно бегуны на дистанции с препятствиями. Позади на высокой ноте оборвался крик бедного парня. Но в данный момент жалость была самым последним чувством в спектре того, что я испытывал.
Почему я не попытался как-то повлиять на хидоя? Да потому что сразу понял – это невозможно. Даже не представляю, какую огромную работу проделали таинственные яхны, чтобы обуздать такой ум и такую ярость.
Беги, Влад, беги. Тут ловить нечего даже тому, кого верховный хорох назвал потенциальным укротителем.
Чтобы попасть к нужному выходу в магический квартал, нам предстояло сделать крюк в зарослях у стены, и до последнего момента я даже не представлял, как капитан собирался это проделать. Все мое внимание было приковано к опасности сзади, а следовало смотреть вперед.
Бегущий впереди «матрос» неожиданно остановился, и я врезался в него, а затем отлетел назад от жесткого удара. Мне не удалось успеть не то что подняться на ноги, но даже удивиться, как плечо обожгло болью. Под ухватившимися за рану пальцами заструилась кровь. Мой взгляд удивленно перешел с торчащей из тряпок балахона рукояти ножа на лицо Ибрахима.
Он не стал размениваться на лирику, намекая на то, что в этой ситуации нет ничего личного, а просто