Ещё один день. Holly Hope Karter
А потому сказал себе то, что повторял каждый гребаный раз:
– Еще один день, Логан. И станет легче.
Умывшись и избавившись от зарослей на щеках и подбородке, я вошел в кухню как раз в тот момент, когда Джеймс дошел до состояния: «Я тебя сейчас покалечу». Он грозно расправил плечи, что-то втолковывая снайперу, который давно перестал бояться тестостероновых выбросов камрада.
– Я тебе еще раз повторяю…
– Брейк, жеребцы.
Парни мгновенно прекратили спор и синхронно повернулись ко мне.
– Доброе…
– …утро.
Джеймс протянул мне кружку с кофе и слабо улыбнулся.
– Выглядишь как покойник.
Ощущаю себя так же.
Я забрал кружку и сделал маленький глоток, почти не чувствуя вкуса.
– Спасибо.
Я повернулся и наткнулся на пристальный взгляд Коннора. Его глаза сверкали, но я не мог понять, почему. То ли после недавнего спора, то ли… насрать, в общем-то.
– Ты готов к работе?
Я вопросительно приподнял брови и слегка повернул голову вбок.
– Почему ты спрашиваешь?
По лицу снайпера скользнула тень.
– Без обид, но наша жизнь зависит от тебя ровно так же, как и твоя от нас.
Я не отвел внимательный взгляд, хотя очень хотелось. Внутренности в мгновение ока превратились в ледяную кашу. Голову сдавил невидимый обруч.
Стив волнуется. Парни волнуются.
«Посмотри, до чего ты довел отряд!».
– Да, Коннор, я готов.
Камрады синхронно кивнули. Одних моих слов им достаточно. Это – особый уровень доверия.
Они знают, что у меня нет выбора.
Я должен быть в порядке на задании.
«Ибо ни злость, ни гнев…».
– Кстати, какого вы забыли в моей квартире ранним утром?
Джеймс указал пальцем на Коннора.
– Наш названый братец решил сварить тебе кофе.
Тот моментально закатил глаза.
– Как видишь, я не ошибся. Судя по его виду, он опять бухал.
Я слабо улыбнулся.
– Обожаю, когда обо мне говорят так, словно меня тут нет.
Снайпер смерил меня скептическим взглядом.
– Да ты редко в последние недели… тут. Ты все время где-то… там.
Я тяжело вздохнул и уселся за стол.
– Парни, нужно поговорить.
Камрады обменялись встревоженными взглядами и заняли стулья напротив меня, сжимая в руках кружки.
– Я знаю, что у меня сейчас тяжелый период жизни. И я веду себя как ублюдок. Но вы – моя семья.
Джеймс неопределенно кивнул, но я вскинул ладонь.
– Я вижу, что вы волнуетесь за меня. И не хочу, чтобы вы еще и во время задания думали, не слетит ли у меня крыша. Не слетит, окей? Я буду в порядке.
Грудь пронзила острая боль. Перед взглядом снова встала Хоуп. В ушах зазвучал тихий, теплый, как солнце, смех.
Я судорожно вдохнул.
– Мне нужно время. Чтобы…
– …забыть?
– …разлюбить?
Собрать остатки духа в кулак было невыносимо