Воспоминания жены советского разведчика. Галина Александровна Курьянова
ответила, что не хочу никого обнадеживать, жду своего жениха и привела другие, обычные в таких случаях отмазки.
Дядька же оказался нормальный и умный: сказал, что можно ждать сколько угодно своего ненаглядного жениха, но и запирать себя дома такой молодой и очаровательной девушке не годится, можно сходить в театр, в ресторан (ого! это уже считалось тогда обязательством!), в конце концов, можно прокатиться на машине за город, такие прекрасные погоды стоят, весна! Ну, нет! Не хочу! Я этот цветочек уже нюхала! Нет, нет! Спасибо!
До свидания!
Что интересно, моя старшая сестра, когда я ей рассказала об этом Валерии, точь-в-точь повторила слова Ларочкиной мамы: «Ну и дурочка! Действительно, еще неизвестно, что получится из твоего Вити, куда вас запихнут да и сколько его можно ждать?»
Честно говоря, насколько я не стремилась непременно и скоро выйти замуж, но и меня уже начала тоже тяготить роль соломенной невесты и это уже утомительное ожидание. Мой жених был твердо уверен в незыблемости моего и своего слова об ожидании, письма писал «никакие», без ласковых слов, умилительных нежностей, признаний в страстной любви или просто любви, писал словно доброй знакомой или подруге, иногда упоминая, что скучает и ждет с нетерпением очередных каникул. Правда, жениха и невесту не связывали «те» отношения, так что не приходилось ни сердиться, ни особенно тосковать, но время и возраст брали свое. В конце концов, мне теперь хотелось более тесных отношений с мужским полом (наконец очухалась!), у многих моих сверстниц были уже детки, а я все в ожидании жениха. Быть девственницей к 22 годам стало уже утомительно и томительно, и если бы наши платонические отношения протянулись бы еще немного, то навряд бы я дождалась своего принца.
Но все состоялось по правилам: принц прислал маме официальное письмо – она его долго хранила, – я поехала в столицу, и там в ЗАГСе Ленинградского района г.Москвы 28 августа 1959 г. мы зарегистрировали свои пятилетние отношения. Витя ещё раз проявил свою предусмотрительность и обстоятельность: снял на месяц комнатку недалеко от Академии, купил продукты, словом повел себя как заботливый и любящий мужчина, что оно и было на самом деле. Отметили скромно свое бракосочетание с друзьями-свидетелями, Адольфом и его невестой Ирой и ещё двумя ребятами из Академии в ресторане «Прага». Мне очень хотелось надеть свое светло-светло-салатовое, почти белое, платье из тафты, но 28 августа был почему-то прохладный, пасмурный и к тому же дождливый день, и мне пришлось обойтись темной юбкой, свитером и курткой, так что прошло все довольно обыденно. Классической невесты, ожидавшей жениха далеко, и так долго и так верно, из меня не получилось, а очень хотелось покрасоваться в платье и фате.
В этот месяц, который в литературе называют медовым, к нам стали перманентно приезжать родственники: Валентина, Люся (сестры мужа и моя), свекор Иван Тимофеевич. Их надо было встречать, провожать, устраивать на ночлег, кормить (а денег у нас было с гулькин нос) и развлекать. Вот подумали бы, до них ли двум молодым