Легенда о свободе. Буря над городом. Анна Виор
Таш. Совсем еще мальчишка. Восемнадцать лет… Он даже не знает, зачем оказался здесь. У него едва развернулся Дар – Дар Оружия. Он смотрит по сторонам большими карими телячьими глазами, гордится тем, что участвует в деле вместе с Верховным и Советниками, хотя не понимает, в чем, собственно, оно заключается. Мальчишку жаль… Он свою ставку не делал, за него поставили другие…
Абвэн, как ни ярок его Дар, не может переместить из Тарии в древний город, а потом обратно восемь человек. Поэтому с ними еще четыре Мастера Перемещений, в том числе белокурая Алсая, которую Абвэн, с неприсущим ему постоянством, обхаживает уже год. Она красива, но на вкус Годже – высоковата. «Прыгунам» ничего не известно, в подробности дела они не посвящены. Они доставят восьмерых в условленное место, откуда дальше перемещать будет Абвэн.
Для всех приготовлены меховые плащи с капюшонами, рукавицы и сапоги. Верховный знает, куда они идут, а для Годже и остальных надевать все это в жаркий летний день – странно.
Почему Мастера Перемещений всегда кладут руки на плечи тем, кого перебрасывают? Годже знал, что можно переместиться, просто дотронувшись до «прыгуна», но они все так делают, почему? Он думает о чем угодно, только бы не думать о том, что предстоит…
Искрящийся туман – и они в снегах. Здесь, посреди снежной пустыни, останутся ожидать их четыре Мастера Перемещений, даже не подозревая, что там, внизу, под толщей снега и льда – прозрачный купол, а еще ниже под ним – город, откуда пришли их предки. Эбонадо оставляет им палатку из непродуваемой плотной ткани и тарийский огонь в переносном сосуде для обогрева, иначе здесь можно легко замерзнуть насмерть.
Дальше перебрасывает Абвэн. Здесь темно. Так темно, что даже искры в тумане перемещения кажутся ослепительными. Верховный знал, где они окажутся, он знал, как тут все устроено, знал, что нужно брать с собой. Он достает два тарийских светильника и отпускает их парить под потолком. Свет выхватывает из тьмы очертания прямоугольной комнаты. Эбонадо ставит около себя еще один сосуд с тарийским огнем – здесь так же холодно, как и снаружи.
Внутри нет ничего, кроме черных, как будто втягивающих в себя свет, стен и огромного ложа по центру.
Свет позволяет хорошо разглядеть почивающее на ложе существо. Оно похоже на человека, мужчину – лицо, руки, ноги… Но он не меньше десяти футов ростом, его кожа – высохшая и твердая, как кора дерева, плотно обтягивает костяк, глаза закрыты, черты лица резкие и заостренные, он очень худ, на нем нет почти никакой одежды, кроме золотого ожерелья-воротника, усеянного драгоценными камнями, прямоугольник из золотых пластин, плотно прилегающих друг к другу, прикрывает чресла, на руках наручи, тоже из золота, на ногах сандалии, в вытянутых мочках ушей длинные, до самых плеч, серьги. Волосы у существа длинные, как у Эбонадо, он лежит на них и укрывшись ими, но они не седые, а черные, словно вороново крыло.
Ногти существа на руках, что сложены крест-накрест на животе, – длинные, изогнутые, но не перекрученные, как