Побочный Эффект. Мария Мерлот

      Ул ничего не сказал, а просто подошёл к мольберту и начал рисовать. Он рисовал простым карандашом, быстро и уверенно. Из-под его карандаша стали прорисовываться контуры головы и черты лица. Азор и эрельские воины столпились полукругом за спиной принца Ула. Скоро стало очевидно, что он рисует Азора, даже набросок был очень похож. Ул ни разу не обернулся и не посмотрел на Азора, он рисовал по памяти. Через несколько минут портрет был закончен. Ул размазал пальцами грифель в некоторый местах, чтобы создать тени, и рисунок сразу ожил, стал объемным. Улу удалось очень точно схватить то удивлённо-скептическое выражение, которое промелькнуло на лице Азора в самом начале. При этом всё лицо выражало лёгкость и открытость, и уверенность в себе, так свойственные Азору, и искорки в глазах были очень Азоровые. Азор с приятным удивлением заметил, что Ул нарисовал его не так, как его обычно рисовали на официальных портретах, а так, как он сам себя ощущал.

      – Похоже, – одобрил Торо.

      Ул вопросительно посмотрел на Азора.

      – Здорово. Мне нравится, – согласился тот.

      – Дарю, – сказал Ул. Но когда Азор шагнул к рисунку, Ул воскликнул:

      – Подожди! Ты ведь принц, значит тебя положено рисовать на коне и с мечом.

      И он быстро, в несколько штрихов, добавил коня, наметил тело Азора и вложил ему в руку меч. Действительно, эта поза очень подходила для официального портрета или скульптуры, но в сочетании со скептическим выражением на лице, прорисованном гораздо более детально, это выглядело комично. Азор искренне расхохотался. Пожалуй, только другой принц мог уловить и оценить тонкую издёвку над официальной манерой рисования членов императорской семьи. Между принцами проскочила искра понимания. Ул загнул края рисунка так, чтобы они закрывали все, кроме головы, и сказал, закрывая и открывая края:

      – Теперь у тебя есть два портрета – неофициальный и официальный.

      – Супер! Спасибо.