Дневник женщины серебряного возраста. Тамара Ларионова
дети? Своих взрослых детей я люблю, но не слепой материнской любовью, без обожания, зная их положительные и отрицательные черты. У меня с ними ровные отношения, но, я так считаю, что не достаточно тёплые… Может быть, они так и не считают? Только мне, которая видит все минусы в воспитании своих детей и до сих пор хочет (ну бывает же так?), чтобы мои дети были самыми лучшими, иногда трудно сдержаться, чтобы не высказать свою точку зрения. (Кстати, у Памелы Блэр – схожие мысли по поводу взрослых детей!). Понимаю, что молчание – золото, но для чего я вообще родила детей, если не могу высказать им то, что о них думаю? Почему, как их мама, я не могу дать совет? О, поверьте, не так часто я это делаю, но дети не любят, как, впрочем, и все люди, когда им говорят правду. Наверное, есть ещё причины, почему мои дети не стали моими единомышленниками в самом широком понимании этого слова – где-то мы с мужем упустили в воспитании. А может, спишем всё на наследственность? И всё же. Вдруг случится чудо, и наши отношения станут такими, как мне всегда хотелось бы – откровенными, доверительными, тёплыми, когда среди всех людей на свете я смогу назвать самыми лучшими друзьями своих взрослых детей. Когда один подумает, а другой уже знает, о чём. Когда не надо просить помощи, а ребёнок и так знает, чем помочь. Когда утром встаёшь, а тебя встречают улыбкой, объятиями и поцелуями, а когда уезжаешь, по тебе скучают и с нетерпением ждут возвращения… Я, мне так кажется, всё делаю для этого, потому что в душе – неисправимая оптимистка! Только почему при этих мыслях вот-вот потекут слёзы? С возрастом становлюсь сентиментальной и плаксивой? Наверное… Недавно на эту тему мне прислали стихотворение неизвестного автора: «Так уж устроено у людей, хотите вы этого, не хотите ли, но только родители любят своих детей чуть больше, чем дети любят родителей…». Остаётся принять это как данность и не расстраиваться. И вам советую. Проблема отцов и детей существовала всегда.
Не буду оригинальной, если скажу, что всё в этом мире начинается с детства. Я никому о нём не рассказываю. Но как бы я не хотела задавить в себе воспоминания о нём, они всё равно прорываются, доставляя нестерпимую боль. И тогда мне до слёз жалко ту неприкаянную, несчастную девочку, которой я была в детстве: некрасивую, неухоженную, в поношенной грязной одежде и вечно голодную. Так и хочется прижать её к себе и успокоить: «Поверь, у тебя всё будет хорошо!». Самый первый рассказ о себе, от третьего лица, я написала на конкурс в классе пятом или шестом. Я не помню его названия, у меня не осталось копии, но отчётливо помню реакцию нашего классного руководителя – она вызвала в школу отца. Почему? В рассказе девочка из неблагополучной семьи от отчаяния бросилась под машину. В больницу к ней пришли учителя и одноклассники, но она ни с кем не захотела разговаривать, отвернувшись лицом к стенке. Единственное, о чём жалела, что осталась жива… Тогда, в советской школе, такое сочинение не могло не вызвать тревогу у педагогов, тем более, что написала его круглая отличница. Я не знаю, о чём Валентина Алексеевна