Европа без России. Сборник
собственной стране и при этом преисполнен такой неприязни к тем, кому проигрывает, что ему уже все равно, кто, собственно, будет решать судьбу этой страны – коль скоро это не будет он сам.
Если вынести за скобки всех перечисленных, то можно прийти к выводу: должен существовать некий сильный аргумент, который заставляет значительное число наших сограждан, не относящихся ни к одной из перечисленных групп, без колебания соглашаться с утратой государственного суверенитета и добровольной передачей значительной части полномочий национального государства отдаленному наднациональному центру, возможности контроля за действиями которого с их стороны ограничены. К такому решению их должна подталкивать некая позитивная идея. Попробуем ее найти и проверить, действительно ли она является позитивной – в смысле полезной.
Достаточно экономической аргументации?
Одним из возможных подходов в этом поиске представляется подход экономический, однако вынужден сразу заметить, что экономическая аргументация в данном случае часто интерпретируется ненадлежащим образом. Экономическая теория, например, говорит о зависимости прибыли от масштаба хозяйственной активности (так называемые returns to scale), но некоторые делают из этого вывод, что ведение хозяйства в масштабе континента автоматически выгоднее, чем в масштабе государства. Другие ошибочно связывают выгоды, приносимые единым экономическим пространством, с политической централизацией континента. Третьи считают, что на рынке между собой конкурируют регионы и межнациональные объединения, а не отдельные компании. Такую аргументацию легко опровергнуть.
Серьезнее выглядят заявления отдельных политиков, указывающих на то, что существуют некие значительные public goods на европейском уровне, предполагающие необходимость управления деятельностью общества именно на этом, наднациональном уровне. Отсюда делается вывод о неизбежности политической централизации европейского континента, утверждается, что для отношений между составляющими его странами договорная основа недостаточна.
Все эти (и другие подобные) аргументы экономического характера могут быть в лучшем случае оправданием экономической же интеграции, основанной на открытости рынков, либерализации, устранении барьеров на пути перемещения людей, товаров и денежных средств – при установлении минимальных необходимых «правил игры». Но эти аргументы не могут служить основанием для широкомасштабной политической, социальной и законодательной унификации Европы. В конце концов, изначальная концепция Европейского союза (тогда еще – Европейского сообщества) была основана именно на идее общего рынка и руководствовалась исключительно экономическими доводами. Несмотря на значительную роль таких доводов в мышлении сегодняшних европейцев, не думаю, что именно они дали решающий импульс переходу от европейской интеграции к унификации. Не стоит забывать о том, что крах коммунизма убедил в свое время многих мечтателей, любивших проповедовать выгоды экономического