Ренессанс. Сергей Николаевич Борисенко
вали в окна то в одну сторону, то в другую, пытаясь понять, куда это они прибыли и где находиться вокзал. Но ни одного, ни другого они понять так и не могли. Их поезд «центрального» направления, шедший через половину страны в столицу, на всех станциях принимали на первый, ну, в крайнем случае, на второй путь. Ведь поезд идет в столицу, и столичные пассажиры будут в обиде. Да мало того! Они ещё чего доброго со своими обидами и жалобами дойдут до самых верхов и тогда неприятностей будет столько, что не оберешься. Да, собственно говоря, не в этом даже всё дело. Поезда центрального направления идут по самым густонаселенным территориям страны, и, собственно, обслуживают большее число пассажиров. А как большому числу этих самых пассажиров пробираться через нагромождения путей и платформ, да ещё не во всех местах оборудованных удобными переходами через пути?
А тут вдруг, совершенно не проявив ни малейшего уважения к столичному поезду и пассажирам, его загнали на какой-то …дцатый путь, где не только здание вокзала не просматривается и не видно его названия, но даже нет оборудованных для пассажиров платформ. Так что, если кому – то понадобится сойти с поезда, то тому придется прыгать вниз на землю с последней площадки вагона и лететь вниз без парашюта не меньше метра. Ладно спрыгнуть. Это полбеды. А если кто-то здесь вынужден садиться на поезд? Тут – то как быть? Здесь и парашют не поможет. С парашютом ведь вверх не прыгнешь! Здесь катапульта понадобится.
И что это за такая странная станция? Судя по количеству путей у вокзала, очень крупная, а названия в самом деле не видно…
Эти рассуждения пролетели в голове у Валерия моментально, но закончились быстро, поскольку по расписанию именно в это время его поезд должен был прибыть на станцию – цель его поездки. Здесь у него была назначена встреча с давней-давней подругой. Фактически из детства. Звали её Лена, а мужа Анатолий. Она здесь проживала уже много лет всей своей семьёй. Ему очень хотелось повидаться с друзьями детства, задержавшись, буквально на день, а потом двигаться дальше по делам своей командировки.
Да. Он прекрасно помнил, как они, пацаны, проживающие по – соседству, собирались большой гурьбой и гоняли весь день по улице мяч. Это называлось у них «играть в футбол». Для «настоящего» футбола у них была на пустыре оборудована специальная площадка, но они зачастую играли прямо там, где их «накрывало». Этим местом могла оказаться проезжая улица. Игра в мяч была не очень опасной, поскольку транспорта в их городке было совсем немного. Ещё безопаснее было играть в переулке. Туда машины вообще не заходили. Зато там, в отличие от пустыря, прогуливались соседские девчонки и уж так старались продемонстрировать мальчишки своё мастерство в этот момент. Им очень хотелось красиво отобрать у противника мяч или пробить по воротам так, чтобы мяч и летел красиво по воздуху, и вратарь за ним кинулся, но, благодаря умелому удару, не сумел поймать и мяч влетал в ворота… Противники начинают спорить о справедливости гола, напарники по команде поздравляют… Короче говоря, поднимается невообразимый шум. Так что, если даже девочки и не увидели забитого гола, то они все равно были в курсе того, кто настоящий герой этого эпизода. Это было такое счастье! Это был настоящий триумф! На тебя смотрели все! На тебя смотрели соседские девочки!
Среди них была и она – Лена. Лена – самая красивая, но в то же время самая недоступная девочка.
Да. Она тоже останавливалась, тоже смотрела, тоже была в курсе спора, но вдруг тут же презрительно отворачивалась от «малышни» и уходила по своим «взрослым» делам. Именно это она и подчеркивала своим презрительным видом.
Ещё бы! Она ведь и в самом деле была старше большинства из пацанов. Если считать по месяцам, то там и года не набиралось, но зато она училась на класс старше и имела полное право смотреть на своих соседей свысока.
Но «взрослость» её имела ещё и другие основания для гордости.
В отличие от этих худеньких, жилистых, потных и пыльных мальчишек с растрёпанными шевелюрами разного цвета зимой, но, одинаковыми, выгоревшими почти до белого цвета волосами под жарким летним солнцем, и, ещё ничем не напоминающих собою будущих мужчин, она уже была будущая женщина. К этому возрасту она вполне обладала всеми необходимыми для этого особенностями: под тонким, летнем платьицем уже вполне выделялась округлая, ещё небольшая, но уже точно не мальчишеская грудь. Красивые светлые густые волосы дома она держала в тугом «конском хвостике», а вот гулять выходила, распустив их по плечикам. Само платьице было такое коротенькое, что, казалось, следом за тонюсенькой талией тут же начинались её высокие тонкие, но удивительно ровные ножки. Конечно, такие ножки грешно прятать от постороннего взгляда. Вот только мальчишки этого ещё не понимали: «Как можно ходить в таком коротком платье и зачем? В нем не побегаешь, не попрыгаешь, в футбол не поиграешь… Тут же «засветится» место откуда они растут и тогда смеху не оберешься».
В отличие он соседских, чужие, более взрослые парни, эти моменты понимали и, напротив, даже ценили. Поэтому за ней «чужаки» бегали гурьбой, постоянно дежурили около её дома, поочередно сменяя друг друга, и все надеялись на её благосклонность.
В конечном итоге один – таки снискал её расположение. Это