Радуга в ночи. Татьяна Кривойкина
дочь замуж, но она еще несовершеннолетняя! Другой понимал, что сын опозорил себя, семью. Не каждый отец даст согласие выдать свою дочь за такого парня. Придется девку искать на стороне. Очнувшись от столбняка, разозленный отец огрел кнутом своего уже и так побитого сына, и погнал домой. Прости сосед, не разобрался. Жди сватов!
А у ворот уже толпились зеваки. В селе, ничего не скроешь, в сердцах подумал Гаврил. Чего столпились? У вас, что работы дома нет? Повернулся, ушел к лошадям в загон. Лошади его успокаивали. Любил чистить их. У него были и ездовые лошади, и рабочие тяжеловесы, и даже скакуны. Покупал жеребятами, вон какие красавцы выросли! Народ еще потоптался у дома, смакую увиденное и услышанное. Гаврил никогда не интересовался чужими делами. Его удивляло, столько у каждого в хозяйстве дел, как можно жить чужой жизнью?
Сваты пришли. Но Мотря наотрез отказалась выходить замуж за насильника. Завидев сватов, схватила с печи ухват. И пошла угрожающе на сватов. Передайте Петру, что замуж за него пойдет только рябая, да кривая. А еще раз придете, так отметелю, все ребра переломаю.
Конечно на шум повыскакивали из дворов любопытные, в селе чтобы не случилось, событие. А здесь такое!!! Ни уговоры, ни угрозы не действовали. Но в дозор Гаврил больше дочку не пустил. Как Ганна не намекала мужу, что лучше если Мотря будет подальше от дома. Цыц! Прикрикнул на жену Гаврил. Будет так, как я сказал! Ганна испугалась. Впервые муж был груб с ней. Закусив губу, начала усердно чистить казан. Казан уже блестел, а она все остервенело продолжала его чистить. Внутри все бушевало. Проклятая девчонка, не хватало, чтобы из-за нее, у них с мужем испортились отношения. Ганна чувствовала, что муж ее не любит. Поэтому лишний раз на рожон не лезла. Не обижает, и ладно, успокаивала себя обиженная женщина.
Село гудело. Это было событие из ряда вон. У кого дочки были на выданье, родители запретили выходить из дома. Не обсасывал эту историю только глухой, и немой. Гаврил будто уменьшился в росте. Всегда ровный, с высоко поднятой головой. Было чем гордиться. Он, Гаврил хороший хозяин, у него лучше чем у других и дом, и подворье. Дети работящие. Здоровые, красивые, приданное хорошее. А Здесь такая беда. Гаврил махнул рукой. Его мучила совесть. Как он мог поддаться уговорам глупой бабы, отправить свое дитя ночью в степь. Будто разум помутился. Что скажет мне моя Марийка, когда мы с ней встретимся на небесах? Принял наконец решение.
Вот тебе дочка мой сказ. Из дома ни ногой. Сиди, приводи в порядок свое приданное.
Мотря не сопротивлялась. То, что с ней случилось заставило девочку подростка сразу повзрослеть. Она понимала, что опозорила семью. Разве моя вина, когда отец и мачеха отправляли меня из дома, подальше от них? Лишь бы им было спокойно. Впервые на глаза девушки навернулись слезы. Ну нет, я им не покажу как мне плохо. Пусть считают меня плохой. Решила для себя спрятать подальше свою боль, вести себя так, как будто ничего не произошло. Так и сделала. Только притихла, замкнулась в себе.
Григорий с Мотрей, став старше, сблизились.