Кавказ. Выпуск XVII. Черкесия. Сборник
влиянием христианства. Далее, жрец берет в одну руку маленький пирожок или лепешку, а в другую деревянный точеный сосуд, вроде большой рюмки, наполненный бузой, и, воздымая все это к небу, вновь молится. По окончании молитвы он подносит пирожок этот и сосуд старшему из присутствующих, а несколько других чаш и пирожков отсылает другим присутствующим, которые потом передают их друг другу. Окончив таким образом обряд моления, жрец объявляет о следующем ближайшем празднестве и назначает день, когда и куда именно собираться для того. При этих случаях делаются также объявления к общему сведению – по общественным делам, о найденных или пропавших вещах и подобные тому. Торжества эти носят общее наименование тгаха. Странно, что нечто подобное существует между татарами Южной Сибири[49], где праздники называются тахтах. Замечательны сходством и созвучием эти два наименования.
Означенному торжеству, впрочем, еще не конец. Голову принесенного в жертву животного насаживают на длинный шест, утвержденный в земле неподалеку от креста; кожу жрец берет себе, а мясо приготовляется тут же для пиршества. Во всем этом наблюдаются старые обычаи с неизменной точностью, как будто они определены канонами. Во время приготовления яств старики и старухи, взявшись за руки, составляют круг и с особым напевом открывают пляску. Их вскоре сменяют молодые люди обоего пола, и веселость делается всеобщей. За пляской следует пир. Кроме изготовленного мяса, каждое семейство обязано принести столик, на котором положены паста (круто отваренное пшено, или гомия), тщательнее обыкновенного приготовленная, пирожки с сыром и пр. Столики эти небольшого размера, такого, что вокруг каждого могут усесться человека 4 или 5, не более. Пирующие садятся на земле, на подостланные ветви и древесные листья, поджав ноги; садятся, впрочем, только старшие, главы семейств. Не случилось мне видеть при этом отвратительного зрелища пьяных, хотя напитки их – мед и буза – хмельны и могут при неумеренном употреблении произвести опьянение. Молодые люди не участвуют в пиршестве, они довольствуются остатками со стола и во все время пира прислуживают старшим, разнося им яства и напитки. Женщины и девушки во время пиршества составляют отдельные кружки и стараются скрыть от мужчин, что едят: девушки скорее согласятся остаться голодными, чем допустить видеть себя жующими.
Есть празднества, в которых женщины не участвуют, и тогда плясок нет. Иные же совершаются дома, в кругу семейном.
У горцев существует еще обычай прыгать через огонь, как у русских на Ивана Купалу. Это бывает летом. Прыгающие через огонь просят Мерием о прощении грехов и после этого почитают себя уже очищенными от них.
Жители морского прибрежья представляли до сих пор редкий пример постоянства в своих обычаях и привязанности к прежним поверьям и обрядам. Но с некоторого времени стало преобладать между ними магометанство, которое давно исповедуется дворянством.
Пренебрежение и насмешки, которыми дворяне и жители
См.: Журнал МВД. 1847. Июнь.