Колючка для монстров. Алёна Нова
тоски сходить с ума? Я же знаю тебя. Потом всё оставшееся лето на работу потратишь.
В чём-то она была права. От работы я, в любом случае не откажусь, да и деньги лишними не бывают, а в нашей ситуации только от них зависит, будет ли и дальше брату оказываться должный уход. Сбережения, оставленные для нас родными, быстро начали иссякать после аварии, и я бралась за любые возможности, не боясь запачкать руки, но о себе и каком бы то ни было отдыхе пришлось забыть напрочь.
Так что развеяться мне, конечно, не помешало бы, это правда.
─ Согласна, ─ сдалась я, хотя душа протестовала.
─ Вот-вот, ─ улыбнулась Ирина Владимировна, ─ Так что дуй давай! Когда ещё в твоей жизни будет такое время, как студенчество? А мы тут пока тоже повеселимся. Я как раз новую книгу принесла про ретро автомобили, так что скучать нам тут не придётся.
─ Спасибо Вам большое, что тратите столько своего времени на нас, ─ поблагодарила я. ─ Не представляю, как бы я в одиночку справлялась с этим.
Она вновь подарила мне улыбку, отчего в уголках её чистых голубых глаз собрались морщинки. Несмотря на случившееся с её родными, она никогда не показывала, как ей плохо на самом деле, и, наверное, эта черта привлекла меня при приёме её на работу. В отличие от остальных кандидаток – пожилых чёрствых женщин или слишком молоденьких гиперактивных, а чаще всего и ленивых девочек, бывшая медсестра действительно показывала желание заботиться о своём пациенте, поэтому Марка я оставляла в надёжных руках.
─ Ерунда, ─ отмахнулась она. ─ Вы мне уже как родные, так что не волнуйся за сохранность нашего принца – буду стеречь его сон, пока не проснётся.
Ещё раз рассыпавшись в благодарностях, я решила, что пора идти, если я всё-таки собираюсь вечером куда-то успеть. Хотя, уходить не хотелось сегодня больше обычного, словно что-то подсказывало: вернусь я очень не скоро…
Я подошла к койке брата, наклонилась, поцеловала его в щёку, тихо прошептав:
─ Хватит уже спать. Я очень скучаю.
Выйдя, наконец, из здания больницы, я спустилась по ступенькам и, остановившись, вздохнула полной грудью летний тёплый воздух. Я ненавидела больничный запах, пропитанный горечью, безнадёгой и тоской, с примесью хлорки и медикаментов, но бросить Марка я никогда бы не смогла. Он – единственный родной человек, помимо Ирины Владимировны, который у меня остался в этом мире и который заставляет меня держать голову над водой, но если он не очнётся… Впрочем, я не хочу об этом думать.
Конечно, как и большинство братьев и сестёр, мы часто цапались, обзывались, устраивали друг другу подлянки, но в итоге всегда расходились спать, помирившись. Так учили бабушка с дедом, которые нас и воспитывали. Наши родители погибли в пожаре, когда брат был маленьким, а я только родилась, поэтому мы их совсем не помнили. С того времени не осталось ни фотографий, ни чего-то, чтобы напоминало нам о них – только папины часы, по какой-то неведомой причине доставшиеся именно мне. Когда я спрашивала дедушку, почему отец оставил их для меня, старик