Третья миссия. Илья Бровтман
ты подсмотрел в ответе. Как, не имея чистого листа писать поэму о добре и свете? Как людям объяснить, что есть любовь? Что меч не плуг и созидать не может. Их как вино пьянит людская кровь, а кубки так на черепа похожи. Весь дух людей идёт в трибуны рёв, а жить в любви пока что не умеют. Важнее хлеба зрелище боёв, когда толпа сойдётся в Колизее. Нет счастья большего, чем муки наблюдать, а он хотел другое наслажденье. Мечтал, что б неземная благодать другим открылась тоже в час прозренья. Он людям нёс огонь, как Прометей решить, пытаясь сложную задачу. Но знания так чужды для людей – что толку от Луны в ночи незрячим. Они идут ведомые грехом. Понятия о святости забыто. Ведёт их Арес, Вакх и Купидон. Им не нужны, ни Феб, ни Афродита. Как разорвать порочный этот круг? Как людям преподать свою идею? Толпою движет глупость и испуг, а управляют ею фарисеи.
И Он учил, ему внимал народ, а кое-кто пытался разобраться. Чтоб понял это человечий род, Он божьим сыном начал представляться. Он, в самом деле, был как будто Бог, и крест себе взвалил на плечи гордо. Но что Он на Голгофе встретить смог? Лишь алчные завистливые орды. Он светоч из груди своей извлёк, и осветил дорогу иудеям. Постиг Его несправедливый рок, такой же, как беднягу Прометея. Кто свет несёт – на муки обречён. Жестокость разъедает как экзема. Ласкает слух людей страданий стон, как песни соловья в саду Эдема. А Он им про любовь вещал с креста. Про сердце, про прощение и Бога. И верил, что людская доброта сумеет к счастью проложить дорогу. Страдая за грехи других людей, не обращал внимание на раны. Надеясь глубиной своих идей, извлечь народ из мрака и тумана.
Потомки благодарно про Христа слагали песни, гимны, пели оды. И с именем священным на устах с мечами шли в крестовые походы. Его слова, поняв наоборот молиться, стали звонкому булату и убивать. Обманутый народ платил при этом дорогую плату. Разить мечом под именем святым, плодить сирот и вдов, калек убогих – итог учений и пожарищ дым планету охватил во имя Бога. Он над Землёй хотел огонь поднять горячими и чистыми руками. Но факелами стали поджигать на площадях костры с еретиками.
Так миссии Его пришёл конец. Пробил набат печального итога. Ему надели царственный венец и стали почитать Его как Бога. Хотел Он заполнять сердца людей, а смог проникнуть только на иконы. От имени священного злодей возвёл цинизм и лживость в ранг закона.
Гарон умолк, повисла тишина. Я вспомнил взгляд Иисуса на портрете. История Земли теперь видна, мне стала в новом ракурсе и свете. Я понял – у Иллоны на стене висели снимки снятые с натуры. Иисус Христос, а где-то в глубине какие-то невзрачные фигуры. И Будда, и Эвклид запечатлён, Сократ, Ньютон, Гомер, другие лица. Я будто сплю и вижу дивный сон. В два счёта можно разума лишиться.
Зитон своим крылом накрыла тень. Вставая, я узрел в дверях Иллону. Кончался удивительнейший день, Тарон катился к краю небосклона. Мне показали, где я буду спать. В мозгу клубились мысли и идеи. Задумчиво я лёг в свою