Академия смертей. Ученье – свет, неученье – смерть!. Ольга Пашнина
грохот, а потом в морге прибавилось еще одно тело. Тепленькое, правда, живое. Я с опаской подошла к несчастной и двумя пальчиками аккуратно повернула бейдж, чтобы прочитать имя.
Да… так и есть, третья жертва, причем влюбиться она должна во вторую.
– Ну, нет худа без добра. По неподвижным телам я вряд ли промажу, – пробормотала я.
Только, прежде чем приступать к священному действу любви, решила натянуть перчатки. Говорят, если порезаться стрелой Амура, отходняк потом как после деревенской свадьбы.
С этими мыслями я полезла в ящики стола, ведь не зря я в морге.
Ух ты… я выдвинула верхний ящик. Надо будет навестить беднягу еще раз, когда перестану быть купидоном. Содержимое ящика прямо кричало о том, что скоро тут понадобится смерть: початая бутылка дешевого и подозрительного на вид коньяка, пачка молотого кофе с воткнутой в него ложкой и початый блок сигарет. Чайника или кипятильника я не обнаружила и невольно задалась вопросом: жрал он его, этот кофе, что ли?
Наконец перчатки были обнаружены, и я с радостным возгласом их натянула. Правда, едва повернулась к женщине, сразу же тяжело вздохнула. Жертва стремительно уползала прочь, спотыкаясь и отряхиваясь. Ладно, еще свидимся. Либо на собрании ее поймаю, либо она поведет толпу с вилами – убивать восставшего мертвеца. Тоже, кстати, оригинальный способ романтического знакомства, будет что детям рассказать.
Тут раздался язвительный голос:
– Что, в смерти начали брать дальтоников? Или ты за блондинкой на третьем столе?
Моя жертва – вторая, мужского пола – очухалась и, периодически морщась, прикладывала к синяку какой-то металлический инструмент.
– Ты меня видишь? – опешила я.
Мало ли, я его неслабо приложила. Может, он не со мной, а со своим глюком разговаривает, уточнить не помешает.
– К сожалению, да, пародия на блондинку в законе.
Никакого уважения к бессмертным! Редкий экземпляр этот врач, далеко не всем дано видеть наш мир.
– Я не смерть, я купидон, – заранее решила уточнить.
Мужик побледнел, из-за чего шишка на лбу стала еще красочнее.
– Я, конечно, люблю свою работу… но пациентов любить не хочу!
– Да я не по этой части, я…
Неожиданно, как и все гадости в моей жизни, по затылку ударило что-то… что-то, в общем. Я только и успела восхититься гулким пустым звуком, как отрубилась.
В себя меня привел бубнеж над ухом:
– Мы покойники, мы покойники, нас убьют!
– Ты ж вроде бессмертный?
– Не для ее папочки. Хотя… тебя точно убьют, а меня разжалуют в Деды Морозы. Буду в Новый год с косой, обмотанной дождиком, ходить.
Голос показался мне очень знакомым, но на то, чтобы вспомнить, кому он принадлежит, потребовалась целая минута.
– Вячеслав! – рявкнула я. – Я тебя сама убью, алкоголик! Ты меня за что по голове ударил?
Я открыла глаза и… ну да, под мягким местом – металлический холодный стол, на котором совсем недавно валялся в отключке врач. Ненавижу это задание! Флешмоб