Грешник. Александр Сгонников
тела. Иди же и вернись собой.
– А теперь, девочка, тебе придётся умереть, – услышала она обычный и слегка насмешливый голос Охотника.
Сильная рука упёрлась ей в грудь, другая свинцовой тяжестью легла на голову. Секунда – и лицо скрылось под водой. Из глубины души поднялся безотчётный панический страх. Она попыталась освободиться, изо всех сил вцепившись в руки Охотника. Безуспешно. Воздуха в лёгких становилось меньше с каждой секундой. Через полминуты солёная вода попала сначала в её распахнутый в беззвучном крике рот, а затем заполнила лёгкие. Сознание девушки погрузилось в спасительную черноту.
Убедившись, что Анна перестала сопротивляться, Охотник проёел короткую литанию, воззвав к Окулусу, и погрузился в глубокий медитативный транс. Отныне он был лишь проводником чужой воли.
***
– Уродина бесполезная! Сколько мне ещё тебе сопли подтирать! Сидишь дома целый день, а жрать не приготовила! Знаешь же, холера, что я работаю, а с работы еле ноги домой волоку! – гремел в ушах голос матери.
Сегодня она была пьянее обычного. Видать, опять накатила с дядюшкой Джоном. Хорошо, хоть домой вернулась, а не осталась ночевать в таверне.
– Мамочка, прости. Я сейчас всё сделаю. Ты потерпи только немножко. Не ругай меня, пожалуйста.
– Какая я тебе мамочка, уродина тупая! – голос матери срывается на крик.
Взмах руки, резкая боль обожгла щеку. Ещё удар. Нечем дышать. По щеке катятся слезы. Боль, обида. Мама, за что? Что я сделала такого? Чем тебе не угодила? Я же люблю тебя! За что ты так?
Ответ очевиден. Ты родилась. Уродливый, забитый ребёнок. Вечная жертва. Никому не нужная и бесполезная. Матери не хватило смелости удушить тебя в колыбели. Теперь ты всю жизнь будешь платить за её слабость, так, Аннабэль?
Таким, как ты, ничего не должно доставаться. Тебя не должно было быть. Ты – досадное недоразумение. Мир вздохнёт спокойно, когда ты, наконец, сдохнешь. Это будет разумный и правильный итог.
А сейчас ты будешь готовить еду и убираться в доме, пока твоя мать пьяно храпит на лавке. Вот она – твоя доля, уродина!
***
– Дьяволово отродье! Всё, не как у людей! Ты их убила! Как мне теперь людям в глаза смотреть, а? Молчишь, демоница горбатая! – мать почти кричит, в её глазах читается явный страх.
Рука опять сжимается для удара, но разжимается обратно. Боится. Ты чувствуешь её страх. Кислый запах страха, смешанный с хмельными парами. Твоя мать боится тебя. Теперь ты не просто уродина, а опасный выродок. Дьяволово отродье. Из-за тебя вы с матерью опять вынуждены начинать все сначала. Бедное жилище, презрение окружающих. Ты не должна была появиться на свет, Анна. Ты носишь в себе зло. Спрячь его поглубже и забудь про него. Будь как все. Будь жертвой, тогда мать хотя бы тебя примет. Бить не будет – и то хорошо.
Ты можешь сказать, что защитила вас обоих, так? Да только тебя никто не будет слушать. Ведь сказано же, что вся твоя сила от дьявола. Так святые