Воспоминания Элизабет Франкенштейн. Теодор Рошак
От мебели и личных вещей тоже не осталось и следа, так что я даже не узнал комнат, принадлежавших когда-то членам семьи. Что же до домашних слуг, то я смог найти нескольких из самых молодых, которые жили по соседству, но они или ничего не знали, или притворились, что не знают о местопребывании хозяев. Люди, чаще упоминавшиеся в истории Элизабет, – мажордом Жозеф и повариха Селеста – уже умерли. Элоиза, камеристка баронессы, уехала неведомо куда.
У меня не было иного выбора, как дожидаться более мирных времен. Я так и сделал и год спустя после поражения Наполеона под Ватерлоо поместил в нескольких французских и женевских газетах объявление, что ищу вещи, принадлежавшие Франкенштейнам. Мне неимоверно повезло, и в апреле 1816 года я получил отклик на свое объявление – письмо от одного парижского торговца предметами искусства с извещением, что в его распоряжении находятся четыре картины, подписанные «К. Франкенштейн». Поначалу я не понял, что это могло бы означать, так далеко были мои мысли от живописи баронессы Франкенштейн. Но едва я прочитал краткое описание полотен, сопровождавшее письмо, то, конечно, понял: речь идет о «сатанинских картинах», фигурирующих в воспоминаниях Элизабет Франкенштейн.
Ниже я привожу это письмо, содержащее суждение независимого критика об этих картинах, который ничего не знал об их происхождении.
Дорогой сэр,
я прочел Ваше объявление в «Ле курьер франсез», касавшееся имущества, принадлежащего когда-то семье барона Альфонса Франкенштейна из Женевы. В моих руках находятся четыре курьезные картины, подписанные неким К. Франкенштейном, художником, с чьим творчеством я совершенно не знаком.
Картины в высшей степени необычны как по теме, так и по исполнению. Говоря по чести, не могу признать за ними хотя бы относительных художественных достоинств; они свидетельствуют о слабом знании автором как анатомии, так и перспективы. Скажу больше: наличествует почти преднамеренное искажение того и другого, отчего возникает неприятное впечатление, что работал любитель. Если манера художника раздражает, то содержание полотен тем более внушает отвращение. Попытаюсь как могу описать их; но, пожалуйста, имейте в виду, что я делаю это с неохотой и единственно ради того, чтобы Вы могли на чем-то основываться, решая, то ли это, что Вы ищете.
На картинах изображены сплошь обнаженные женские фигуры, все, кроме одной, на фоне пейзажа, причем в крайне вызывающей манере. Если откровенно, все это походило бы на порнографию, не будь женщины, послужившие автору моделями, крайне непривлекательны. Собственно, я не знаю художника, который захотел бы изобразить на своем полотне настолько уродливые женские тела, да еще с такой отталкивающей прямотой. Одна из картин являет собой ужасно безвкусный анализ беременности, представляя группу нагих женщин на разных ее стадиях. Другая картина – бесстыдная иллюстрация сапфических ритуалов, о которых умолчу. На третьей – некое празднество в лесу, где женщины окружили объект в форме мужчины,