До Эльдорадо и обратно. Александр Константинович Кузьмин
скамья, прилавок). Особенно в этом преуспел зам. – электрификатор. Он, уже после моего ухода, построил целый жилой дом в районе Северного речного вокзала и роздал квартиры всем работникам. Все испытывали большую благодарность к Анатолию Владимировичу, но недолго.
Но я сейчас – про другой случай. Собрал он как-то всех нас во дворе (в помещение всех втиснуть было невозможно, как я уже говорил) и объявил, что все желающие могут приобрести автомобиль «Москвич» непосредственно на заводе и по заводской цене. Честно говоря, я подумал, что это такая проверка на честность – нет ли у кого лишних денег, то есть не подворовываем ли мы на рабочих местах.
Действительно, кто не помнит, достать тогда не деньги даже, а разрешение на покупку автомобиля было для советского человека сродни покорению «Пика Коммунизма» на Памире. Разрешения эти выдавались на предприятиях по специальным спискам, в которых учитывались успехи в работе, отсутствие жалоб на поведение в семье и, самое главное, к какой страте общества ты принадлежал – сначала партработники, потом профработники, потом рабочий класс и крестьяне и лишь потом интеллигенция, поскольку она не класс, а «согласно единственно верному учению», «прослойка». (Мы, научные сотрудники, чтобы не терять лицо, между собой называли себя «начинкой»). Это разрешение позволяло купить автомобиль года через три после получения собственно разрешения. Срок ни у кого не вызывал возражений, поскольку именно столько требовалось обычному человеку, чтобы успеть собрать по друзьям и родственникам требуемую сумму, примерно семь тысяч рублей. Зарплата старшего научного сотрудника была около 250 рублей в месяц, так что как раз года за два, если питаться у бабушки, а одеваться за счёт жены, можно было бы подкопить, но такой режим экономии мало кто выдерживал.
Поэтому эти разрешения получали не только с целью – «Все в “Автодор!”», но и для последующей перепродажи, то есть имея умысел конвертировать разрешение в рубли.
К моему изумлению, Толя не шутил и не провоцировал на признание в хищении. Всем желающим был выдан план площадки для готовой продукции завода «АЗЛК», на котором крестиком была обозначена будка тётеньки, принимавшей оплату и отпускавшей на волю новоявленных владельцев «Москвичей» вместе с этими «Москвичами». На обороте плана был написан пароль, без которого работница быстро посылала наглеца в ж…у.
Когда все разбежались за рублями, я подошёл к неумеренному альтруисту и попросил позволить мне приобрести две машины – для себя и для папы. (Отец по-прежнему ездил на казённом москвиче типа «каблучок», в который, кроме мамы, остальную семью можно было только в грузовой отсек сложить, а там окон не было и сестре с её мужем было душно). Ну, отец, как «замковый камень», на котором держалась вся схема обдуривания акционеров, описанная в третьем эпизоде главы, без вопросов получил добро.
‒ Только ты, – сказал мне Анатолий, – давай побыстрее, успейте с родителем до подхода главных сил трудящихся – не надо ненужных вопросов.
Эх, вот тут и наступил мой звёздный час! Представьте только: я, которого отец всю