Ты. Илья Рощин
но длилось это недолго. Как только Бека вышла в туалет, ко мне подлетел Кристофер – тот самый друг, с которым я вчера разговаривал по телефону. Он был похож на огромного ворона-падальщика, готовящегося к атаке. Такое впечатление сложилось у меня не только потому, что парень был одет во всё черное, – что-то было в его взгляде, что-то недоброе, какой-то мрачный секрет, необъяснимая ненависть. Ворон Крис схватил своим мощным крылом мою хрупкую кошачью лапу и повёл в коридор.
– Ты что это, чёрт возьми, делаешь, а? – явно накапливая злобу начал он. – У тебя друг умер! Умер, понимаешь? Нет его больше. А ты клинья к его девушке подбиваешь, гад! Что, думал, не спалит никто?! Так вот я тебя спалил… – лицо Криса стало красным, как советский флаг. – Нет, я, конечно, привык уже слышать от тебя аморальные высказывания и шутки, но никогда не думал, что ты и правда такой… А я ещё считал тебя своим другом, урод! И Ванька тебе доверял! Сейчас, наверное, в раю сидит и плачет… Ну… Ну, Эрл, мать твою, это уже край…
Тут я начал переживать, надо было брать ситуацию под контроль. Крис начал на меня наступать, закатывая рукава, я пятился спиной вперёд, но на лице старался сохранять спокойствие и уверенность. «Силой его не возьмёшь, – сообразил я, – а вот разговорами – можно попробовать».
– Кристофер, послушай меня, – стараясь сохранять спокойствие, начал я. – Я ведь просто её успокоить хотел. У девочки трагедия, ей нужна поддержка… Не веди себя, как бык, Крис. Пойми, Ваня…
Тут, на моё счастье, из туалета вышла Бека, бросила на нас небрежный взгляд и вернулась к столу. Крис тут же перестал наступать и перешёл на более спокойный тон:
– А знаешь, Эрли, справедливость ведь есть на свете! И Бог есть. Так что Ваня… Там, на небесах… Знаешь, я думаю, он там не плачет. Знаешь, Эрл, что он там делает? Разрабатывает план мести… Хотя нет, он знает, что справедливость восторжествует, поэтому просто ждёт, когда ты получишь по заслугам. Мой тебе совет, отстань от Беки… Пока не поздно, отстань. Карма, она такая…
После этих слов Крис похлопал меня по плечу, раскатал обратно рукава, привёл себя в порядок и мы оба пошли обратно на кухню.
До окончания поминок у меня было крайне приподнятое настроение. Ещё бы, номерок Беки получил, а по лицу за это не получил. Однако я всё равно, по своему обыкновению, сохранял невозмутимость и спокойствие во взгляде. Такая вот у меня особенность – не показывать эмоции на лице.
Вернувшись домой, я выпил банку пива, за окном чернело ночное небо. Я вспомнил, что надо написать тебе…
Что, думаешь, я плохой человек? Да ничего подобного. Ваня уже мёртв, ему всё параллельно. Он превратился в ничто, понимаешь ты это, глупая машина, или нет? Все эти «нормы морали» – старая сказка, придуманная для того, чтобы держать в загоне глупое и необразованное стадо. Но, как ни странно, это работает и по сей день…
Вот только не смотри на меня так своим монитором. Ты же машина, в тебе не должно быть сочувствия, веры в Бога, карму, справедливость, честь или ещё во что бы то ни было…
Так, ты мне надоел.