Слишком живые звёзды 2. Даниил Юлианов
времени Джонни видел её грустные, потухшие глаза, как бы говорящие, что сознание копается в мыслях. За весь день, что они провели под солнцем, перебираясь с одной улицы на другую (мотоцикл приказал долго жить у самого Казанского собора), Влада и Джонни особо не разговаривали – лишь иногда обменивались фразами, подшучивали (пытались подшучивать) друг над другом и в основном молчали, изучая новый мир в тишине.
Они перекусывали на ходу, шагая по трупам, хоть и старались на них не наступать. Тошнотворный запах уже вовсе и не ощущался, будто его совсем не было. Надо же, как быстро ко всему привыкает человеческий организм! Уже не бросало в дрожь при взгляде на раздавленные черепа и растёкшиеся по асфальту мозги, которые начинали неистово нагреваться на солнце. Жара пыталась выжать из тела каждого максимум жидкости, но возблагодарим Господа Бога и его чертей-прислужников за создание тени, иначе и Джонни, и Влада превратились бы в тающие на ходу куски мыла.
Ближе к вечеру, когда солнце приготовилось целовать горизонт, они всё-таки дошли до того дома, где проживают… пардон, проживали родители Влады. Там их, конечно же, не оказалось. На их месте были лишь ошмётки тел и, к удивлению Джонни, хорошо сохранённые лица, пусть и с пустыми глазницами. Светлячки их почти не тронули, а потому Влада сразу узнала эти скулы, носы, губы… и всё, началось.
Женская истерика – это нечто. Не дай Бог неподготовленному, а тем более не знающему мужчине попасть под неё. В эти моменты сотрясается весь мир, все вулканы на планете взрываются магмой, а небо готовится вот-вот упасть, потому что – о Боги! – вы разбудили в женщине гнев. А как известно любому, кто хотя бы раз был женат, в каждой женщине сидит дьявол. Да такой, что следующей встречи ты с ним точно не пожелаешь, а потому и пытаешься задобрить его букетами и парфюмами.
Но дьявол Влады вырвался наружу, как только она увидела останки своих родителей.
Джонни не хотел её ударять. Казалось, если хотя бы попытаться обнять это хрупкое тоненькое тело, то можно заодно сломать пару костей. Но крики… Господи, крики Влады не уступили бы вою Сатаны, а то и переплюнули бы его. На несколько минут её глаза покинул рассудок, и в эти зрачки вселился дикий зверь, сошедший с ума. Она набросилась на Джонни, обвиняя его в смерти всего мира. Попыталась укусить его, и ей бы это удалось, если бы сильная мужская рука не дёрнула за волосы. Можно ли было её успокоить? Определённо нет. Влада обезумела, пусть и на время. Так что ничего другого, как вырубить её, не оставалось. Джонни разбил об её голову стеклянную бутылку, но – опять-таки возблагодарим Господа Бога и его чертей-прислужников – Влада осталась жива. Если она когда-нибудь упадёт с лестницы, то сломает себе всё, что только можно сломать. Такая сила в таком слабом теле…
Когда солнце наполовину скрылось за горизонтом, они вышли из дома в прохладный вечер: Влада – на руках Джонни, он – держа её из последних сил. И силы действительно были последними, ведь прошедший день заполнил ноги свинцом, а руки тяжестью металла, так и тянущей всё тело вниз. Поэтому