Слишком живые звёзды 2. Даниил Юлианов
стоит в единственном освещённом участке всего магазина, в проходе показался тёмный силуэт. Руки инстинктивно поднялись вверх, когда глаза заметили очертания автомата. Силуэт приближался и уже почти дошёл до Влады, лежащей на полу, когда Джонни уловил за спиной чужое дыхание. Он резко развернулся, и тут же приклад врезался в череп, заставив всё тело с грохотом пасть вниз.
Глава 3
Чистилище
Ему снилась боль.
Она обволакивала тело и заполняла мышцы горячим металлом, что разливался по всему телу. Солнце подпаливало кожу, уже начавшую дымиться. Егор чувствовал, как под ней плавятся кости. Чувствовал, как зубы проваливаются в дёсны, но тем не менее продолжал копать. Лопата впивалась в землю и отбрасывала её прочь, вырывая огромную яму, которой предстояло стать могилой.
Могилой для его мёртвых родителей.
Пот скатывался по мышцам Егора. Воздух над ними раскалялся, земля под ногами чернела, и всё вокруг Егора пылала в пожаре. Чистое голубое небо медленно опускалось вниз, грозясь размазать об землю каждого, кого встретит. И тишина… она давила больше всего. Её молчание сводило с ума, а кровь в висках заставляло течь громче, быстрее. Движение любого сустава оглушало, но не могло переплюнуть тишину, которую так хотелось нарушить криком! Так захотелось взвыть в небо и бросить лопату! Да так, чтобы та сломалась на две части! Егор не хотел держать её в руках! Он пытался расцепить пальцы, перестать рыть могилу родителям, но лопата будто вгрызлась в кисти и не желала их отпускать. Окружавшие дома становились всё ближе друг к другу, а тёмные окна – окна, в которых теперь никто никогда не зажжёт свет – молча смотрели на раздетого по пояс парня (мальчика, конечно же, мальчика), выкапывающего могилу в дворовой клумбе – среди цветов, среди красоты.
Егор рыдал, но не чувствовал на щеках слёз, потому что всю их поверхность покрывали капли стекающего пота. Всхлипы тонули в горячем воздухе, а иногда и вовсе застревали в горле, не вырываясь наружу. Яма увеличивалась с каждой секундой, минутой, часом – дно утопало во тьме, будто бы шепчущей: «Пади в меня». Лопата нагревалась, раскалялась в руках, но пальцы никак не могли отпустить её. В какой-то момент Егор прижал её ногой к земле и начал отдирать кисти. Они нехотя подались, оставляя за собой куски свисающей плоти. Но боли совсем не было. Был только страх, что копать могилу придётся вечно, потому что мама ждёт. Мама ждёт, папа ждёт, все ждут, когда наш маленький мальчик собьётся с ног и…
Пальцы резко отлепились от лопаты, оставив на ней полосы кожи. Егор видел собственные кости сквозь розовую плоть и чувствовал каждое их движение. Ветер ударялся об них, и только когда в груди запела музыка, какая бывает при скольжении ветра сквозь щели, Егор понял, что воздух проходит через рёбра. Открытые рёбра, через которые можно легко просунуть пальцы.
– Спасибо за работу.
Холодные пальцы легли на плечи и заботливо вогнали в кожу ногти. Голом мамы исказила отвисшая, еле держащаяся на весу челюсть и черви, поедающие