Шмары шпики и лимоны зелени. Александр Евгеньевич Нерозников
Сейчас я закончу свои маленькие дела и потолкую с вами, будьте любезны подождать! – аккуратно повесив снятый халат на вешалку у входной двери, он скользнул в душевую, совмещенную, как это принято в провинции, с туалетом.
Екатерина же, опять пожав плечиками и застегнувшись наконец, присела. Что говорить, всяких чудиков хватает! Этот хоть про таксу спросил! Чтобы потом не делать удивленных глаз, дескать, мне и на курево не хватает!
Из душевой дяденька вышел совсем голым. Ничуть не стесняясь отвислого живота и сморщенного детородного органа, он распахнул шкаф и принялся одеваться. Начиная с белья, распаковываемого из целлофана. Костюм с белой рубашкой и галстуком, последовавшие за этим, он уже снимал с вешалок. А закончив и приведя в надлежащий вид редеющие седоватые волосики на голове, он, наконец, обернулся, словно только что заметил девушку:
– Как вас зовут, небесное создание?
– Катя…
– Ну и прекрасно, Катя! Будем знакомы, меня величают Матвей Егорович. Без всяких сантиментов! Я служу в определенных Органах, но ты не бойся, в кутузку я тебя не поволоку…
В дверь тихо постучали, Матвей Егорович легко шагнул к входу и впустил официантку с завтраком на тележке: кофейником с чашкой и тарелкой под сияющей крышкой. Толстая до безобразия служащая в защитной маске и перчатках сделала вид, что не замечает Екатерину.
– Что-нибудь еще пожелаете? – достала она блокнотик.
– Разумеется! У меня гостья, будьте любезны, и ей завтрак! – и к Екатерине. – Вы овсянку, полагаю, не очень любите? Чего бы вы хотели?
Девушка вздохнула:
– Я бы хотела шампанского и бутерброд с икрой. С красной!
Выражение лица Матвея Егоровича ничуть не изменилось.
– Пожалуйста, бутылку Советского Шампанского и бутерброд с красной икрой!
Толстушка, слегка передернувшись, записала и удалилась. А Матвей Егорович принялся за кашу, усевшись в кресло напротив девушки. Предварительно поставив на стол перед собой диктофон, и несколько ядовито ухмыльнувшись:
– Если вы надеетесь попить шампусика на халяву, то глубоко заблуждаетесь! – с аппетитом уплетая свою овсянку, он сверкнул серыми глазами. – Этот завтрак – аванс, который вам придется отработать!
Екатерина с облегчением рассмеялась:
– Ладно! Чего уж! – думая про себя, что все мужики одинаковы, хоть некоторые из них и менты!
Когда принесли шампанское с бокалами и тарелкой, сыщик уже покончил с овсянкой, налил себе кофе с молоком, но без сахара. Недавно начавшийся диабет следовало уважать.
– Вам откупорить или вы сами? – ни на кого не глядя, поинтересовалась полная служащая, при этом она выставляла заказ на стол.
– Да, откупорьте пожалста! – улыбнулся подполковник и тяжело вздохнул, увидев, как она пытается вынуть пробку, не сняв перчаток. – Хотя… Вы ведь не профессионал, верно?
– Верно… – женщина опустила глаза и тяжело вздохнула.
Матвей Егорович забрал бутылку и все сделал сам, наполнив пенящимся напитком бокалы.
– Присядьте,