В лапах Ирбиса. Елена Ласк
подобного, только спокойствие, сосредоточенность и вопрос: «Что с тобой произошло?». Не хотела, чтобы Виктор произнёс его. До сих пор мне успешно удавалось избегать этого. Я навсегда исчезала из жизни людей до того, как он мог быть произнесён вслух. Отвела глаза под давлением взгляда Виктора, сосредоточившись на чашке на полу. Не разбилась, в отличии от меня.
– Сейчас ты соберёшь оставшиеся вещи, и поедешь с нами. – Произнёс он вкрадчиво. Моё мнение уже не спрашивал. В дымке не до конца прояснившегося сознания проявилось чёткое понимание. Вернула взгляд на Виктора, убедившись в своих выводах.
– Вы всё равно меня увезёте. Независимо от моего мнения. Изначально это знали. Пришли уже с этим решением. Только зачем втроём, я и одному не смогу противостоять.
– Чтобы причинить как можно меньше вреда. Не хочу заставлять. Вижу, как ты хочешь согласиться, но не можешь. – Виктор сделал небольшую паузу, продолжив уже другим тоном, пугающим своим хладнокровием. – И, да, если у нас не получится достучаться до твоего разума, мы всё равно заберём тебя. – Последнюю фразу он произнёс с нотами намеренной угрозы в голосе.
Перевела взгляд на татуированного. Он был самым напряжённым из находящихся в комнате. Почему-то именно в нём я пыталась найти подсказку, возможно потому, что именно он привёл Виктора в мою жизнь. Своим взглядом татуированный будто просил не перечить и согласиться. Тем не менее он не означал, что иначе будет хуже. Для меня чем было, хуже уже никогда не будет.
Очень хотелось таблеток, на которые в своё время чуть не подсела. Точнее не их, а того состояния, в которое они погружали: невесомости, спокойствия и совершенного пофигизма. Только таблетки я давно скормила рыбкам, приняв решение жить в постоянной боли. Не телесной, нет, боли от ненависти к самой себе. Они помогли бы сейчас сделать шаг, который в осознанном состоянии сделать не могу. И на это есть причина. Виктор узнал всё о Кате Соболевой, но он ничего не знает обо мне, понятия не имеет, с кем ему придётся столкнуться. Кредиторы Соски мелкая шваль, по сравнению с Кириллом, и дело не в его возможностях, а в желании, одном, единственном, которого он добьётся во что бы то ни стало.
– Не могу. – Помотала головой.
– Можешь. Это не обсуждается. – Отчеканил строго.
– Мне нужно время.
– У тебя его было достаточно. Два года точно.
Я отвернулась от них, всматриваясь в окно. Он где-то там, мой реальный страх – Кирилл, и с ним вся адская боль, которую он недообрушил на меня. Я не раз задумывалась, что будет, если я снова попаду в руки Кирилла. Первое, что понимала – он не пощадит. Второе – всё в конце концов закончится. Только от первого пункта до второго придётся пройти путь ненависти и боли. Виктор заблуждается, что сможет защитить меня. Кирилл человек, который пойдёт на всё, что угодно, ради достижения желаемого, а желает он моей мучительной смерти, репетиция которой изуродовала меня. Но у меня появился шанс, скорее всего последний. Я столько времени провела