Ореол. Stepart
ничего не стал.
– Да я и сам по утрам часто не в духе. Особенно, если спал плохо, – сказал я. Марьянчик понимающе кивнул.
– Ну что, надо позвать официанта. Закажите что-нибудь поесть.
– Я только недавно пообедал и вполне себе сыт. Но вот чай попил бы или даже чего покрепче, а лучше и то, и другое, – сказал я и улыбнулся собеседнику. Эти слова подействовали на гостя странным образом. Сначала он замер, потом поднял брови, видимо, что-то обдумывая, потом глянул на золотые механические часы на руке, после чего расплылся в улыбке. Но улыбка продержалась недолго, её тут же сменило сосредоточенное выражение лица. Всё это случилось с ним примерно за пять секунд.
– Так, сейчас мы всё организуем, – очень серьёзно и деловито произнёс он.
– Ох… Ну, началось, – недовольно пробурчал Венедикт и отложив книгу, взялся за фрукты в тарелке. Марьянчик проигнорировал Венедикта и звонко щёлкнул пальцами в сторону лавки, где сидели помощники. Вдогонку к щелчку он громко крикнул:
– Вася, иди сюда, бездельник!
Не дожидаясь, пока бегущий от лавки помощник подойдёт к столу, Марьянчик встал ему навстречу. Он буквально перехватил того на подходе к столу. Ухватив его за плечо, он негромко начал инструктаж:
– Так, Вася. Сейчас берёшь официанта и пусть начинает нам накрывать на балконе. Там вон распогодилось. Сам тем временем тащишь мне баранинку, которую утром должны были привезти. Не забудь специи, лук и всё остальное. Как учили, короче.
Полноватый, но шустрый помощник аккуратно хлопнул в ладоши и негромким, заискивающим голосом прожурчал:
– Владимир Владимирович, сейчас всё в лучшем виде организуем. Никаких проблем.
– Ступай, Вася, ступай. И официанта первым делом шли сюда.
Марьянчик выдохнул и вернулся на своё место.
– Так, может, и мне вас по имени-отчеству звать? Или по имени?
– неуверенно поинтересовался я. Марьянчик посмотрел на меня и улыбнувшись, ответил:
– Да какая разница. Я такой же Владимир Владимирович, как и
Марьянчик, – он рассмеялся, а потом добавил: – хотя я не против быть Владимиром Владимировичем почаще.
– Как скажете, – согласился я.
– Слышишь, Калиостро, я теперь Владимир Владимирович для всех. Хотя нет. Мы с тобой тут уже почти две недели, зови меня просто Володей.
Марьянчик окончательно заразил меня своим приступом веселья, и я рассмеялся в голос. Венедикт снова обречённо вздохнул. Отодвинув недоеденные фрукты и взяв книгу, он отправился с ней на веранду, поправляя на ходу свободной рукой чёрные в обтяжку штаны.
– Смурной у вас товарищ, – заметил я, когда Венедикт вышел.
– Ну да. Решил, как дело на старость повернуло, начать смысл жизни искать, судя по тому, что говорит. Только поздновато вот, – в голосе собеседника послышалась досада. Я пожал плечами и взял с блюда кусок твёрдого сыра, использовав для этого шпажку:
– Мне кажется, никогда не поздно. Да и какая там старость у него. До неё