Ты меня любишь. Кэролайн Кепнес
рот, как обычно, слишком близко к микрофону.
– Что тут сказать… – Его голос уже не тот, что раньше. – «Нирвана» стала «Нирваной», потому что Кортни убила Курта. А когда ты остался в живых, как я… Понимаете, мы поклоняемся мертвым. Ставим их на пьедестал. Музыка звучит гораздо лучше, если певец уже уснул вечным сном, а таких очень много… Ты умираешь, тебя нет рядом, чтобы почувствовать любовь, – и тогда любовь приходит.
Он рассуждает так, будто Курт Кобейн не прославился до своей смерти. Может, мне и не придется убивать Фила; может, сейчас сюда примчится разъяренная толпа… Я не свожу глаз с зеркала заднего вида. Ни души. И уж тем более никакой разъяренной толпы. Я один из десяти или, так и быть, двенадцати слушателей в столь поздний (или уже ранний) час.
– Нет, ребят, – продолжает Фил, – я не озлоблен… – О да, ты озлоблен. – Но однажды ночью мы играли джем-сейшн с Крисом[17]… – Ну конечно. Проверить-то невозможно, ведь Крис Корнелл мертв. – И он сыграл вариацию на мой рифф… Скажем так, вскоре я услышал этот рифф в его песне «Black Hole Sun»…
Я стискиваю нож, потому что нельзя дурно отзываться о мертвых, но тут он рычит:
– Заткнись, Фил! Не будь ты плаксивой девчонкой! – Слышно, как он открывает банку пива. – Все дело в том, что я рылом не вышел, а будь я хоть немного похож на смазливого Эрика Клэптона… – О нет, началось. – Вы видели о нем последние новости? Я прочел днем, еще в полусне… – Ну и мужа ты себе выбрала, Мэри Кей! – Черт, Клэптон столько лет строил из себя пай-мальчика… – Правда. – Хотя на сцену мог выйти пьяным и вести себя отвратительно. Еще ухлестывал за девушкой лучшего друга… Разве фанаты его возненавидели? Не-а. Сколько ни старался, он не смог закончить свою «Лейлу», а вот Дуэйн, мать его, Оллмэн буквально ворвался в ад на белом коне, поэтому у нас есть его «Bell Bottom Blues». Некоторые ребята и впрямь заслуживают преданности поклонников. Что касается меня… Ну, мне никогда никто не помогал… – О господи. – Крис даже близко не подходил, пока я пытался закончить «Ужасные двойки»…
Я прокручиваю страницу «Википедии»: вот он, третий альбом «Ужасные двойки». Не используй слово «ужасный» в заголовке, Фил. Сам же даешь критикам основу для каламбуров.
Пока он анализирует причины своих музыкальных неудач (о счастливом браке не поноешь), я возвращаюсь к одному из моих любимых интервью Фила. Номи было два года. Фил в очередной раз вышел из реабилитационного центра, отказавшись от «розовой ваты» (кстати, метафору он украл у Эрика, мать его, Клэптона). В общем, Фил сравнил тебя со своей гитарой (а ведь ты не инструмент) и заявил, что сможет оставаться в завязке всю оставшуюся жизнь, если сможет играть на тебе каждый день. Репортер передал тебе его слова, и ты ответила: «Как муза, я ждала иного… Но что поделать?»
Слова измученной женщины, загнанной в ловушку. Тогда я прочитал текст песни «Водяной матрас», четвертой в альбоме «Стоны и крики».
Я дал то, что ты хотела, – водяной матрас,
У меня морская болезнь, не пора ли вернуть должок?
Зачем
Кристофер Джон Корнелл (1964–2017) – американский музыкант, певец и автор песен; фронтмен группы «Саундгарден».