Вниз по кроличьей норе. Марк Биллингхэм
занять две комнаты, обычно используемые в качестве изолятора, и встали перед ними как вкопанные, всем своим видом показывая, что конкурентов не потерпят. Так вышло, что нашлась пара пустых палат в соседнем отделении, расположенном прямо напротив нашего, и еще несколько ниже этажом, хотя никто не горел особым желанием там оказаться, поскольку внизу содержались реально серьезные психи. Но особого выбора под конец не оставалось, и, за исключением пары «добровольцев», как у нас тут называют госпитализировавшихся по собственному выбору[10], за которыми приехала «Скорая» и доставила в какую-то больничку по соседству, к моменту прибытия полиции все пациенты мужского пола были вновь уложены по постелям.
Это было для меня самое паршивое, реальный удар под дых.
Когда меня подвинули прочь с дороги, как какую-то совершенно бесполезную вещь.
Словно я такая же, как и все остальные.
И хотя «несчастный случай» изначально произошел в мужском коридоре, санитары сразу же недвусмысленно дали понять, что и всем пациентам женского пола, не успевшим улечься в постель, тоже следует немедленно разойтись по своим комнатам.
Сна у меня не было ни в одном глазу – ну какой тут сон? – но больше всего раздражало не то, что спать я была пока не готова. Я решительно подгребла прямо к Феми, как будто та забыла больничные правила.
– Вообще-то официально отбой у нас только в полночь.
– Знаю, – отозвалась она. – Но ситуация… не совсем обычная. Нам нужно, чтобы все находились в своих постелях, чтобы полиция могла спокойно заниматься своим делом, когда приедет сюда.
– В том-то все и дело, – не отставала я. – Я могу им помочь.
Пальцы у меня так и чесались выхватить удостоверение, которого у меня с некоторых пор не было.
– Я знаю, как это делается.
Феми лишь кивнула, одарив меня короткой улыбкой, а потом положила руку мне на крестец и слегка подпихнула к выходу. Я пихнула ее в ответ – но только потому, что разозлилась. Я понимала, что лишь зря теряю время, потому что уже видела, как Лорен, Донна и кое-кто из тех, кого разбудила вся эта свистопляска, медленно бредут обратно к дверям своих палат.
– Это нечестно! – возмутилась я.
– Есть определенный порядок, – сказала Феми.
– В смысле, когда кто-то умирает?
Феми ничего не ответила – просто убедилась, что я двигаюсь в нужном направлении.
– Кевин ведь мертв, я права?
По вполне очевидным причинам женщинам не дозволяется бывать в мужском коридоре, и наоборот. По некоторым из тех же причин и сами пациенты не особо горят желанием, чтобы вообще хоть кто-то совался к ним в спальни. В смысле, приватность важна для всех, спору нет. Хотя из этого вовсе не следует, что между пациентами не происходит кое-каких определенных вещей, поскольку, уж поверьте мне, такое случается. Прямо у всех на виду и довольно часто, поскольку я сама не раз наблюдала все это собственными глазами.
Быструю дрочку в углу музыкальной комнаты.
Возню
В Великобритании такого рода пациентов, согласившихся на госпитализацию в психиатрическое отделение по собственной воле, называют informals – «неформалы» (совершенно официальный термин).