Тюдоры. «Золотой век». Борис Тененбаум
– выразил Папе Римскому Клименту свой формальный протест. Увы, хитрый план решить дело тишком провалился, даже не успев начаться.
Папа отобрал у кардинала Уолси данные было ему полномочия и направил в Англию нового легата – кардинала Кампеджио.
VI
Лето 1528 года выдалось жарким. В Лондоне началась эпидемия так называемой «потницы» – заболевший покрывался холодным потом, начинал дрожать и умирал, случалось, в течение нескольких часов. Короля Генриха такие вещи приводили в ужас. Он немедленно уехал из своей столицы и пустился в долгий путь, кочуя от одной своей резиденции к другой и нигде не задерживаясь надолго. Анне Болейн он писал самые нежные письма с клятвами в вечной любви – и при этом король делал все возможное, чтобы избежать личного свидания с дамой своего сердца. Ему кто-то шепнул, что леди Анна не совсем здорова и что у нее на лбу видели капельки пота…И король писал леди Анне, что, как он знает из надежных источников, «…потница не так опасна для женщин…» и что «…многие все-таки выздоравливают…».
Влюбленная пара, король Генрих Восьмой и леди Анна Болейн, твердо надеялась пожениться уже в этом году. Им было известно, что папа Климент передал полномочия кардиналу Кампеджио еще в апреле 1528 года, что человек он надежный, с Англией давно связанный, что у него есть важное и выгодное епископство в Солсбери и что ссориться с королем он не захочет…
Кампеджио, однако, долго собирался в дорогу, а ехал еще дольше – вместо нормальных шести недель он ехал из Рима в Лондон долгих четыре месяца. И приехал только в октябре. Помимо официальных папских инструкций, у него были неофициальные, и сводились они к тому, что дело следует затянуть как можно дольше – а если уж затягивать дальше окажется невозможным, то его следует спустить на тормозах.
А пока что леди Анна, у которой уже были свой двор и свои придворные, ревностно отстаивающие интересы своей госпожи, писала кардиналу Уолси самые дружеские письма, в которых говорила, что и не знает, сможет ли она когда-нибудь отблагодарить его должным образом…
Ей был нужен каждый друг, на помощь которого она могла опереться, – общественное мнение в стране поворачивалось против нее, в пользу королевы Катерины были настроены очень многие. Анну Болейн считали уже не только шлюхой, но еще и ведьмой, околдовавшей короля.
Кардинал Кампеджио был умным человеком, глаза держал открытыми, видел, что происходит, – и увиденное ему не нравилось. Он сделал попытку решить вопрос миром – почему бы королеве Катерине не удалиться в монастырь? В этом случае она «…умерла бы для мирской жизни…», но жила бы в монастыре в покое и почете, сохранив за дочерью все ее права и титулы. О том же королеву молили английские прелаты.
Кардинал Уолси даже встал перед королевой на колени. Из этого ничего не вышло – королева отказалась признать, что все эти годы она жила во лжи и во грехе.
Она сказала кардиналу Кампеджио, что «…у нее есть совесть…».
VII
Уж