Новый домострой. Сергей Кравченко
льской системе Ridero
Самоучитель Русской Жизни
ПРЕДИСЛОВИЕ АВТОРА
Мне пришла в голову простая мысль.
Речь человека, его знания, письменные сообщения нуждаются в непрерывном, ежедневном переводе на сегодняшний язык. Например, вы читаете самый древний наш художественный опус «Слово о полку Игореве». И оказывается, эта книга уже дважды переведена с русского на русский, чтобы мы хоть как-то смогли понять древнюю романтику.
А вот сидит за столом обычная семья, тоже нужно чайную беседу переводить с языка детского на взрослый, а потом на пенсионный и обратно.
Ежегодно десятки и сотни книг, фильмов, текстовых файлов выходят из употребления не потому, что их слова стерты или по отдельности стали непонятны. Просто их смысл перестает быть доступным для нас с вами. Напрягаться нам неохота, и мы закидываем на чердак учения праотцов. Свинство, конечно. Мы выбрасываем на информационную свалку опыт прошлых поколений, купленный потом и кровью, многовековыми наблюдениями над родной природой. Не пользуемся тысячелетней наукой, расшибаем колени на новых поворотах и старых ухабах.
Сегодня в России вообще все изменилось. Повороты стали круче, скорости выше, ухабы глубже. Говорят, будто и время у нас другое, и век необычный, и сами мы стали какими-то особыми, новыми русскими. Так или иначе, но снова на Руси порвалась связь времен. Пришли новые заботы, возник новый быт.
Многим из нас приходится начинать с чистого листа. И, оказывается, очень трёт белый воротничок! Душит галстук. Никак не выговариваются словесные обороты, необходимые в новой жизни. Очень трудно притормаживать в политических дебатах, перескакивать ямки, на дне которых привычно пузырится невинный мат. А тут еще оказалось, что мы чуть не поголовно верим в Бога! И у Бога нашего очень сложный, строгий этикет. К нему на вороных не подъедешь, и не то что матом, даже учеными словами не поговоришь.
Кстати и быт разросся до улучшенной планировки. У многих завелись табуны автомобилей, деревеньки домов, толпы дворовых пацанов и девок. Стал очень сложным и пищеварительный процесс. Гардероб и банковский счет схватились в смертельных объятьях.
Короче, снова нужно учиться, учиться и учиться!
Я предлагаю вам самоучитель новой русской жизни, написанный по заветам древних писателей.
Главный из них – протопоп Благовещенского Кремлевского храма Сильвестр. Он какое-то время был духовным отцом (Д.О.) и фактически премьер-министром у Ивана Грозного. Консультировал также Анастасию Романову, первую жену царя. Вот он – что-то нашептывает ей на цоколе памятника «1000-летие России» в Новгороде.
Сильвестр, Анастасия и Алексей Адашев на памятнике «1000-летие Руси» – Новгород.
Так что, Сильвестр знал, что писать.
Зачем ему это было нужно?
Вряд ли его обуревала графомания или писательское честолюбие. Массового книгопечатания тогда не было, и слава мирская на писателей не распространялась.
Скорее всего, Сильвестр докопался до первопричины религиозной расслабленности населения. Пытаясь насадить благочиние, он связал-таки духовную неподатливость россиян с очевидной неустроенностью, неопределенностью обывательского быта. И решил ударить по бездорожью и разгильдяйству.
Пожалуй, это Сильвестру удалось. Его сборник бытовых и духовных поучений «Домострой» в течение пяти веков был настольной книгой грамотных русских.
С тех пор не многое изменилось в сути человеческой, и нам наставления Д.О., переведенные на наш язык, в нашу систему мер и ответственности, очень помогут пробиться и выжить.
Так же, как древний автор подавал свои советы разным категориям сограждан – боярам, простому народу, слугам, – так и я попытаюсь делать свой перевод для разных слоев и прослоек нашего общественного пирога.
С целью предотвращения злобной критики каждая моя глава соотносится по номеру и смыслу с оригинальным текстом Сильвестра. Чуть что, – ныряйте туда проверить смысл – в Интернете полно доступных сайтов с оригиналом. Тем не менее, самые убойные места, в которые верится не сразу, и просто оригинальные выражения я оставляю в кавычках почти без правки. Таким образом снимаю с себя ответственность за достоверность древних событий, оценок и, особенно, гастрономических меню.
Прежде прочих приношу извинения любителям изящной словесности. Если вы решитесь сверять мой текст с древним источником, имейте в виду, что очень уж тяжел, неудобен, неустойчив древний текст. Так что, «чя-щя» и «чю-щю» цитируются в исконном виде. Не удивляйтесь, если в одной и той же строке оригинала вы увидите разное написание одного и того же слова. В те времена кто как хотел, так и писал.
Ни в коем случае не позволяйте читать древние фрагменты детям! Это может плохо сказаться на способностях неокрепшего организма к усвоению школьной программы русского языка. У меня до сих пор торчит в памяти слово «крАкодил»,