Жизнь Булгакова. Дописать раньше, чем умереть. Виктор Петелин
группами как явление политически неизбежное. Но это не мешает мне считать ожесточение необоснованным и неоправданным. Я знаю, как велико сопротивление среды, в которой работает интеллектуальная энергия, и для меня раскол интеллигенции – разрыв одной и той же по существу – энергии на несколько частей, обладающих различной скоростью движения. Общая цель всей этой энергии – возбудить активное и сознательное отношение к жизни в массах народа, организовать в них закономерное движение и предотвратить анархический распад масс. Эта цель была бы достигнута легче и скорей, если бы интеллектуальная энергия не дробилась. Люди науки и техники – такие же творцы новых форм жизни, как Ленин, Троцкий, Красин, Рыков и другие вожди величайшей революции. Людей разума не так много на земле, чтобы мы имели права не ценить их значение. И, наконец, я полагаю, что разумные и честные люди, для которых „благо народа“ не пустое слово, а искреннейшее дело всей жизни, – эти люди могли бы договориться до взаимного понимания единства их цели, а не истреблять друг друга в то время, когда разумный работник приобрёл особенно ценное значение».
Статья Уриэля в «Известиях» и письмо Горького в «Накануне» – это как бы два взгляда на мир, как две тенденции в строительстве новой культуры, которые с разных сторон оказывали давление на литературную повседневность, влияли на искусство, живопись, театр… Тенденции, чётко определившиеся по отношению к мировому культурному наследию, к творчеству вообще, техническому, научному, художественному… В повседневной художественной жизни всё ещё сказывалось дурное влияние теории пролетарской культуры Богданова, которая многими деятелями воспринималась как «незыблемая основа для строителей будущего», хотя она и была осуждена В. И. Лениным в известных тезисах «О пролетарской культуре» как теоретически неверная и практически вредная.
Но не только в этом усмотрели опасность руководящие круги партии большевиков. С началом нэпа в частных издательствах (по подсчёту историков, в Москве возникло 220, а в Петрограде – 99) стали выходить книги, социальное и философское содержание которых не полностью совпадало с провозглашёнными партией большевиков идеями, а порой и резко противоречило. Это сразу же обеспокоило вождей ЦК РКП(б). «С нэпом началось частичное восстановление капиталистического „базиса“. Это действовало как живительный бальзам на старых, сохранившихся в стране идеологов капитализма. Им не надо было вырабатывать какой-то новой идеологии, она у них имелась в готовом виде, требовалось только некоторое приспособление её к условиям места, времени и пространства», – писал заведующий агитпропотделом ЦК РКП(б) А. Бубнов в статье «Политические иллюзии нэпа на ущербе», опубликованной в журнале «Коммунистическая революция» (1922. № 9-10). А в статье «Возрождение буржуазной идеологии» он призывал советскую журналистику бороться с буржуазной идеологией: «… Столичная советская журналистика должна пулемётным огнём самого высокого напряжения обстреливать буржуазную идеологию» (Буржуазное