Волк в ее голове. Книги I–III. Андрей Сергеевич Терехов
неряшливо – как и её мятая юбка, как белая рубашка с закатанными рукавами, рубашка с желтизной на воротнике, рубашка, которую давно не стирали и не гладили.
Я ловлю себя на мысли, что с этой соскальзывающей в немолодость красотой, с тенями снов в углах чёрных глаз, с огнём волос мама Дианы кажется продолжением кабинета – как если бы его инопланетное пламя сошло со стен и приняло облик человека.
– Вероника Игоревна?
Молчание в ответ. Чёрные глаза странно подрагивают, будто сознание вышло по делам, но прикрыло дверь не до конца – оставило щёлочку и одним ухом подслушивает реальность.
– Вам просили передать. – Я боязливо протягиваю документы.
– Что? – Вероника Игоревна моргает и оглядывается. – Не поняла?
Я вежливо улыбаюсь и ещё на пару миллиметров приближаю к её лицу бумажный пакет. Да, мне приятно помочь Веронике Игоревне. Всё-таки учиться у неё интересно.
– Вам просил мужчина передать. У гимназии стоял и… ждал вас. Сказал, это очень для вас важно.
Красивые черты Вероники Игоревны искажаются, и у меня в голове будто загорается аварийная лампочка.
– Кто просил?.. – с тихой угрозой спрашивает Вероника Игоревна.
– Ну, мужчина…
– Вы всегда делаете то, что просят мужчины?
Я растерянно опускаю руку с документами. Вероника Игоревна со свистом втягивает носом воздух, вырывает у меня пакет и трясёт им, чтобы листы внутри конверта съехали в сторону прозрачного окошка. Чёрные глаза напрягаются, щурятся, и бумага словно тяжелеет – гранитом ложится на руки Вероники Игоревны.
– Сколько он вам обещал?
– Чё? Нисколько! Вероника Игоревна!..
Мне стыдно и неловко – как за глупую, непоправимую ошибку. Я вытягиваю шею и всматриваюсь в надпись на документе. Увы, под острым углом ничего не видно: пластиковое окошко изогнулось и смазало текст.
– Вам… у вас с Дианой проблемы будут? Из-за этого письма?
Вероника Игоревна молча отворачивается и смотрит в окно.
Снег закончился. Небо не тёмное и не светлое – промежуточное. Розоватое, пастельно-оранжевое, полупрозрачное – будто свод Земли вырубили из халцедона или яшмы. На горизонте мрачной стеной плывут тучи. Фонари светят ярко, но всё освещение – и естественное, и искусственное – образует паранормальное… розовато-пастельно-оранжевое сочетание.
– Почему бы вам не спросить об этом у Дианы?
Хлёстко, как удар веткой по лицу.
Я сглатываю.
– Нечего сказать? – зло спрашивает Вероника Игоревна.
Она резко встаёт, хватает что-то с химического стола, подходит к раковине и поднимает бумажный пакет. К его углу Вероника Игоревна приближает… зажигалку?
– Вот вам бесплатный урок, Артур Александрович. Если встречаете проблемы – испепеляйте их.
Вероника Игоревна щёлкает кнопкой – вырывается рыжий фейерверк и гаснет. Пламя не появляется. Она хмурится и пробует снова – и снова шипят бессмысленные искры. Мама Дианы повторяет этот странный фокус в третий, четвёртый раз,