Вечер и утро. Кен Фоллетт
гримасой лицом, ходила простоволосой – обычно так расхаживали шлюхи; Рагна предположила, что это рабыня. Третья женщина, приблизительно возраста Рагны, вполне могла быть наложницей Дренга.
Горничные и телохранители Рагны тоже зашли под крышу, и Рагна попросила Дренга:
– Будь добр, напои моих слуг элем.
– Моя жена немедленно все устроит, миледи. – Дренг повернулся к двум женщинам: – Лив, налей им эля. Этель, займись готовкой.
Лив, старшая женщина, откинула крышку сундука, где хранились, как выяснилось, многочисленные деревянные миски и кружки, и принялась наливать эль из бочки, стоявшей на подставке в углу. Этель, средняя по возрасту, повесила над огнем железный котел и налила в него воды, затем притащила откуда-то баранью ногу и пихнула ее в воду.
Беременная девушка принесла охапку дров. Рагна подивилась тому, что она выполняет тяжелую работу, хотя, судя по животу, срок родов совсем близко. Понятно, почему она кажется такой усталой и угрюмой.
Эдгар опустился на колени у очага и развел огонь, подкладывая ветку за веткой. Вскоре пламя весело заполыхало, согрев Рагну и высушив ее одежду.
– На пароме, когда моя горничная Кэт сказала тебе, кто я, ты ответил, что знаешь. Разве мы знакомы? – спросила она.
Эдгар усмехнулся:
– Ты не помнишь, миледи, но мы встречались раньше.
Рагна не стала извиняться. В конце концов, знатная дама встречается с сотнями людей, нелепо ожидать, что она способна запомнить всех.
– Когда это было? – уточнила она.
– Пять лет назад. Мне было всего тринадцать. – Эдгар вытащил из-за пояса нож и положил его на камни очага так, чтобы лезвие оказалось в огне.
– Значит, мне было пятнадцать. Поскольку в Англии я прежде не бывала, это ты должен был приплыть в Нормандию.
– Мой покойный отец был корабелом в Куме. Мы перегоняли в Шербур лодку, которую сделали по заказу. Именно тогда мы с тобой и встретились.
– Мы говорили?
– Да. – Юноша вдруг потупился.
– Погоди-ка! – Теперь уже Рагна улыбнулась: – Я смутно припоминаю нахального маленького англа, который явился в наш замок без приглашения.
– Звучит похоже на меня.
– Он назвал меня красивой, правда, изъяснялся кое-как.
Эдгару хватило скромности покраснеть:
– Прошу прощения за свою наглость. И за скверный язык. – Тут он ухмыльнулся: – Но вкус-то меня не подвел!
– Что я ответила? Уже не вспомнить.
– Ты заговорила со мной на хорошем англосаксонском.
– И что сказала?
– Что я обаятельный.
– Ах да, вспомнила! А ты заявил, что собираешься жениться на такой красавице, как я.
– Неужели я был настолько непочтительным, миледи?
– Мне было приятно услышать твои слова, но потом, сдается мне, я решила, что шутка зашла достаточно далеко.
– Так и было. Ты велела мне возвращаться в Англию, пока я не угодил в настоящие неприятности. – Эдгар встал, прикинув, должно быть, что сейчас, как и пять лет назад, рискует показаться дерзким. – Хочешь