Дагги-тиц. Владислав Крапивин
вовсе не стыдился стать ябедой. Это, говорят, лишь в давние времена в школах было ребячье правило: жаловаться учителям ни на кого нельзя – все будут презирать. Но раньше и другое правило было: не нападать на тех, кто слабее, и целой шоблой на одного, Инки читал про это. А сейчас и нападают, и жалуются, если выгодно…
– Давай помогу почистить, – сказала Рубашкина.
– Да ладно, я уже… – И натянул пиджак.
На первом уроке Таисия вызвала Гусева к доске, решать пример. Инки хотя и попыхтел, но решил. Только в одном месте забыл поставить скобку. И получил трояк. Было все равно, однако Инки все же сказал:
– Из-за какой-то несчастной скобки…
– Да, и за то, что столько времени копался. Кстати, почему ты в таком виде? Будто по свалке лазил.
– На него Бригада с дружками напал, – подала голос Рубашкина.
– Какая бригада? Где это у нас нападают бригадами?
– Расковалов из седьмого „А“, – объяснила Аглая Мотова, Катькина соседка. – Они часто пристают к тем, кто им не нравится.
– А не надо вести себя так, чтобы не нравиться, – заявила Таисия. – Умейте поддерживать контактный стиль отношений и проявлять терпимость друг к другу. На меня вот, когда я иду, почему-то никто не нападает…
„Ненормальная“, – подумал Инки. Нет, не подумал, а, кажется, это вырвалось у него вслух. Потому что Таисия взвилась:
– Что-о-о?! Выходит, я идиотка?!
Пришлось извернуться:
– Я не про вас, а про Мотову. Чего лезет не в свое дело? Бригада ей напинает…
В классе захихикали.
– Марш на место, – велела Таисия со стоном (что за кретинами, мол, наградила меня судьба). – А этот самый… Расковалов… если кого-то еще напинает, пойдет к директору…
Захихикали сильнее. Все, даже первоклассники, знали, что муж директорши Фаины Юрьевны владел в Столбах двумя продуктовыми магазинами, влип весной в историю с просроченным товаром и обысками и теперь боялся милиции пуще пожара и СПИДа. И Фаина вместе с ним. Они даже мимо постовых проходили со сладкими улыбками. А отец Бригады был в Столбах большой милицейский чин…
Вечером, вернувшись из своей „Орхидеи“, Марьяна разглядывала Инкины истерзанные штаны и причитала. Ругала Бригаду и заодно Инки. Он не огрызался – а то ведь она не станет ремонтировать, и как тогда быть? Переминался рядом – насупленный, тощий, в обвисшей футболке и штопаных колготках. Инки не очень стеснялся носить колготки – ни раньше, ни теперь, в четвертом классе. Удобно было и тепло, холод не липнул к ногам. К тому же под брюками все равно не видать. А если в раздевалке, перед физкультурой, всякие там Хрюки и Майоры начинают хихикать и обзывать Машей и Танечкой, то насрать на них. Тем более что Инки не один такой. Только у Валерки и Саньки Тавдеевых не было такой густой штопки на коленях. Но ее все равно не видно. А вот зашитые места на брюках будут, наверно, заметны…
Однако Марьяна (она все-таки иногда хороший человек) зашила так, что следов ремонта и не разглядеть. А когда погладила,