Полночные тайны. Холли Рейс
у нее было так мало веры в брата.
– О чем это ты? – спрашивает она, и сквозь лед ее тона просачивается капля удивления.
– Не важно.
– Погоди… – говорит она, когда я проскакиваю мимо нее. – Я тебя помню. Ты приходила на похороны…
– Сожалею о твоей потере, – бросаю я через плечо.
Уже выходя с кладбища, я оглядываюсь. Она все еще смотрит мне вслед, стоя в одиночестве на фоне рядов и рядов свежих могил.
5
– Как там дела? – шепотом спрашивает Олли, когда вечером мы ждем, пока папа и Клемми накроют стол к ужину.
Я пожимаю плечами. Мне не слишком хочется упоминать о столкновении с сестрой Рамеша. Мне уже стыдно из-за того, как я обошлась с ней, и я знаю, что Олли заставит меня почувствовать себя еще хуже.
– А как «Ди-Эс»?
– Тебе же неинтересно.
– Точно.
Но даже мое безразличие не портит настроения Олли.
– Что на тебя нашло? – спрашиваю я, толкая его ногой.
– Ничего.
– Но что-то случилось, – настаиваю я. – Почему ты такой созерцательный?
Брат строит гримасу.
– Я медитировал.
– Нет, не может быть.
– Курил травку.
– Прекрати!
– Даже не знаю, что тебе сказать, Ферн. Просто я по природе счастливый человек.
Я фыркаю и на время оставляю эту тему. Ясно, что правды от брата мне не добиться. Щеки у него горят, глаза сверкают – такого не было уже много лет. Меня охватывает нехорошее предчувствие. Мне кажется, я знаю, что́ все это значит. Не то чтобы я ревновала… Просто это напоминает мне о Дженни и о странной дружбе с ней Олли. И посмотреть только, куда это завело его… завело нас.
– Ночь ведь не отменяется? – спрашиваю я, и мне самой противна беспомощность в моем тоне.
– Ни за что не пропущу! – быстро отвечает Олли, и мы оба умолкаем, когда папа с шумом ставит на стол перед нами миску с дымящейся запеканкой.
Клемми водружает на середину стола блюдо картофельного пюре и садится на свое место. Я продолжаю наблюдать за Олли, пока мы болтаем ни о чем, но он не смотрит мне в глаза. А я отвлеклась настолько, что не сразу осознаю, как разговор за столом перешел на другую тему.
– Я всегда готова понять… но это была настоящая провокация, – говорит Клемми.
– Какая провокация? – спрашиваю я.
Олли, глянув на меня, качает головой.
– Никто не заслуживает такого избиения, – говорит папа.
Клемми только пожимает плечами, потом поворачивается ко мне.
– Прошлым вечером в Ромфорде была драка.
– Почему?
– О… – Клемми небрежно взмахивает рукой и кладет себе еще порцию запеканки. – Там было человек шесть с одной стороны и столько же с другой.
Что-то в том, как она это произносит, и выражение лиц моих родных заставляет меня насторожиться.
– И кто дрался? – спрашиваю я.
– Да просто компания идиотов, выступавших против собрания «Одного голоса». А сторонникам «Одного голоса»