Осколки детства. Светлана Гершанова
течёт еле заметно.
Между арыком и забором трава по обе стороны дорожки, а в траве жуки с блестящими крыльями, букашки… Вот муравей несёт прутик, слежу за ним внимательно, боюсь потерять из виду и слышу над собой мамин голос:
– Снова тянешься из школы целый час! Сколько тебя можно ждать!
В школе посадили с мальчиком за одну парту, и мы подрались в первый же день. Высоконький такой, умный, красивый мальчик.
Нас рассадили, мы проревели целый урок, и нас опять посадили вместе. Что он такого сказал, что я его двинула по зубам?
Вызвали маму, первый раз в первый класс.
– Как ты могла? Что за повадки, выбить мальчику два зуба!
– Он мне тоже выбил, вот, шатаются. Просто он пожаловался, а я нет. Папа говорил, нужно уметь постоять за себя, а не ябедничать.
– Ему было бы за тебя стыдно!
– Неправда, папе никогда не было бы за меня стыдно! – И такие бурные слёзы…
Конечно, нас рассадили, теперь уже навсегда, и он гордо обходил меня на переменках.
Как-то мама сказала:
– У нас будет своя комната. В соседнем дворе у трёх мальчиков умерла мама, их заберут в детский дом, а комнату – нам. Только бы не пропустить, когда она освободится.
Не пропустить должна была я. Каждый день мама говорила:
– Сходи к ним!
Это был кошмар. Почему не сказала – не пойду, не могу, боюсь! Почему маме не приходило в голову – нельзя отпускать меня одну к подросткам?
Я набирала воздух в рёбрышки и входила. Дверь вела прямо в комнату, никаких прихожих, половиков, пол земляной, как на улице, и не метён давно.
И трое мальчишек, двое подростков с ломкими голосами и третий поменьше. Он стоял посреди комнаты и молчал.
– А, гостья пришла! Ну, давай –!
Они надвигались на меня, хватали за руки, за плечи, а я отступала к стенке, прятала в неё глаза и твердила:
– Нет, нет!
Я старалась двигаться вдоль стены к двери – шаг, ещё шаг, и вот, наконец, дверь, и трава за порогом, и можно перевести дух.
Женщина во дворе смотрит на меня с жалостью.
– Вы не знаете, когда их заберут?
– Не хотят они. Старший говорит, сами проживём, не нужен нам никакой детский дом. А сами едят картошку с очистками, а то и очистки одни.
Плетусь домой. Мама спрашивает:
– Не уехали ещё?
– Нет, не уехали.
– Надо не пропустить, а то кто-нибудь займёт комнату, – озабоченно говорит мама и смотрит куда-то вдаль. Если бы она посмотрела на меня! Она больше никогда бы меня к ним не посылала!
Через день опять:
– Пойди посмотри, может, освободилась?
Наверно, они следили за мной из окна. Дверь была открыта. Я подошла и заглянула внутрь – никого, уехали, наверно. Вздохнула облегчённо…
И тут две пары рук схватили меня, начали мять и тискать.
– Попалась! Попалась! Давай –!
– Нет! Не-е-е-ет!
– Ну давай! Это же так интересно! Ты просто не пробовала, все девчонки это любят, давай!
– Ладно…
Как