Воспитание чувств. Гюстав Флобер
сесть. Колени у него дрожали. Он повторял: «Наконец! Наконец!» Потом он написал своему портному, шапочнику, башмачнику и отправил эти три записки с тремя рассыльными. В замке повернулся ключ, и появился привратник с сундуком на плечах.
Увидев Делорье, Фредерик задрожал, как застигнутая врасплох изменница-жена.
– Какая муха тебя укусила? – спросил Делорье. – Ведь ты, вероятно, получил мое письмо?
Фредерик не в силах был солгать.
Он раскрыл объятия и бросился к нему на грудь.
Потом клерк поведал свою историю. Отец отказался дать отчет по опеке, вообразив, что необходимость в этом отпадает в силу десятилетней давности. Но Делорье, весьма сведущий в судопроизводстве, в конце концов выцарапал все материнское наследство, чистых семь тысяч франков, которые были тут, при нем, в старом бумажнике.
– Это на черный день, про запас. Завтра же с утра надо будет подумать, куда их поместить, да и мне самому пристроиться. А сегодня – отдых от всех забот, и я весь к твоим услугам, старина!
– О, ты не стесняйся! – сказал Фредерик. – Если на сегодняшний вечер у тебя что-нибудь важное…
– Ну вот еще! Я был бы изрядный мерзавец…
Этот случайно оброненный эпитет, как оскорбительный намек, кольнул Фредерика в самое сердце.
Привратник расставил на столе перед камином котлеты, заливное, лангусты, десерт и две бутылки бордо. Делорье был тронут таким приемом.
– Ты по-царски угощаешь меня, честное слово!
Они говорили о прошлом, о будущем и время от времени протягивали руки через стол, с нежностью глядя друг на друга. Но вот посыльный принес новую шляпу. Делорье громко заметил, какая блестящая у нее тулья.
Потом портной самолично доставил фрак, отутюженный им.
– Можно подумать, что сегодня твоя свадьба, – сказал Делорье.
Час спустя явилась третья личность и из большого черного мешка извлекла пару великолепных лакированных ботинок. Пока Фредерик их примерял, башмачник насмешливо рассматривал обувь провинциала.
– Вам, сударь, ничего не требуется?
– Нет, благодарю, – ответил клерк, пряча под стул ноги в старых башмаках со шнуровкой.
То, что Делорье подвергся такому унижению, смутило Фредерика. Он все медлил с признанием. Наконец, словно что-то вспомнив, воскликнул:
– Ах, черт возьми, я и забыл!
– Что такое?
– Сегодня я обедаю в гостях!
– У Дамбрёзов? Почему ты ни разу не писал мне о них? Нет, он обедает не у Дамбрёзов – у Арну.
– Ты бы меня предупредил! – сказал Делорье. – Я приехал бы днем позже.
– Это было невозможно! – резко ответил Фредерик. – Я только сегодня утром получил приглашение.
И чтобы загладить свою вину и отвлечь внимание друга, он стал развязывать веревки, опутывавшие сундук, разложил в комоде все его вещи, хотел уступить ему свою постель, говорил, что ляжет сам в дровяном чулане. Потом, уже с четырех часов, он принялся за свой туалет.
– Времени у тебя еще