Око космоса. Лариса Валентиновна Кириллина
на Тиатаре и на Лиенне. При этом на Лиенну практически никто не летает, а Тиатаре спокойно можно прожить и без этого. В обычном быту популярней тагманский, в официальном общении, как и везде – космолингва. Я стала одной из немногих инопланетян, кто свободно владел уйлоанским и постоянно оттачивал свои знания, которые теперь включали еще и архаику.
Церемония у очага для Ульвена с Илассиа кое-чем отличалась от нашей. Присутствовали почти все те же самые, включая нас с Карлом и наших родных, а также три Саонса – отец Илассиа и два ее здешних дальних родственника, доктор Келлен и доктор Эллаф. Госпожа Оллайя с извинениями отказалась, уверяя, что не достойна такой великой чести, однако согласилась прийти позднее на свадебный пир. Зато, разумеется, пригласили госпожу Ильоа с супругом, господином Иллио Сеннаем. Они были страшно поражены, обнаружив среди гостей инопланетян, но Ульвен заверил их, что мы все основательно подготовлены, и, раз такова его воля, ничего изменить невозможно. Так будет, ибо так надо.
На сей раз Ульвен не мог выступать в роли иерофанта: он не должен был проводить церемонию для самого себя. Миссию иерофантессы пришлось возложить на Иссоа. Это тоже было немного вразрез с традициями, ведь она – не глава семьи. Впрочем, принцесса императорской крови имела право быть иерофантом, если прошла обучение и посвящение. Иссоа его успешно прошла. Поскольку церемония совершалась над исконными уйлоанцами, то ранга принцессы оказалось достаточно, более высоких полномочий не требовалось. Однако слова «император Лиенны» всё-таки прозвучали. На церемонии оглашалось полное имя и полный титул Ульвена. Илассиа должна была точно знать, за кого выходит замуж и кому приносит брачные клятвы, и какие это наложит на нее ограничения и обязанности. Конечно, она все это давно уже знала и заранее со всем согласилась, однако ход ритуала должен был соблюдаться неукоснительно. Мой учитель настоял лишь на том, чтобы в титулатуре присутствовали важные оговорки юридического характера. «Император Лиенны по праву рождения, принц Ульвен Киофар Уликенсс Джеджидд»… «По праву рождения» означало, что он не притязал на признание этого титула где-либо, кроме узкого круга причастных к тайне. Но мне стало ясно, что он уже допускал возможность подобного поворота событий, хотя продолжал повторять, что не хочет, не может и не собирается даже думать об этом. И всё-таки на нашей церемонии с Карлом он уже успел побыть императором-иерофантом. Пусть на какой-то час или два. И я бы не поручилась, что ему это совсем не понравилось. Скорее, он сознавал власть как страшный соблазн и упорно сражался с этим соблазном. Однако я не ответила бы однозначно, какая его ипостась могла обернуться большей опасностью для него самого и для всех окружающих – «император» или «профессор Джеджидд». Его педагогические методы в колледже считались тиранскими. Он знал это, каялся, собирался что-то в себе изменить, но пока получалось неубедительно. Перед учителем я всегда ходила по струнке. А с принцем могла и повздорить, и пошутить.
Иссоа