Безмолвное дитя. Сара Дензил
мальчиков твоего возраста, нравились роботы, машины и Могучие Рейнджеры. А ещё ты любил рисовать! Ты рисовал мне замечательные рисунки – это были не какие-нибудь там человечки из палочек, а вполне реалистичные цветные картины, на которых были я, бабушка и дедушка. Мы потом их развешивали на стенах по всему дому. – Я сделала паузу. Ничего этого больше не было: ни бабушки, ни дедушки, ни дома. Внезапно во рту у меня совершенно пересохло. – Может быть, тебе это всё больше не нравится, но ничего страшного. Многое изменилось. Мы можем заново выбрать то, что нам нравится, правда? Пойдём с тобой по магазинам, и ты купишь себе всё, что захочешь. Всё что угодно. – Я издала нервный смешок и откинулась на спинку стула. – А через несколько недель ты познакомишься со своей сестрой. Мы пока не знаем, как её назвать, так что можешь помочь мне выбрать имя. Мне бы очень этого хотелось! – Никакой реакции. Он даже не пошевелился. – Смотри-ка, а уши у тебя теперь нормальные! Я всё думала, придут ли с возрастом пропорции в норму или уши так и останутся в пол-лица… – Я зажала одну руку другой, чтобы окончательно не превратиться в идиота, несущего бессвязную чушь.
Эйден продолжал безотрывно смотреть в экран телевизора, и мне показалось, что я сплю. Я что, в самом деле разговаривала со своим сыном? А этот бледный, вялый подросток – это тот самый мальчик, который, как я полагала, утонул много лет назад? Голова была ясной, но на сердце от всех последних событий легла тяжесть. Я уткнулась в тупик и больше не в состоянии была придумать, что сказать.
К счастью, доктор Шаффер заметил моё замешательство и пришёл на помощь:
– Думаю, нам всем стоит сейчас выпить по чашечке чая, а Эйден пусть немного отдохнёт. А потом поговорим о том, что делать дальше. Эмма, мы бы хотели взять у вас образец крови для анализа, чтобы установить соответствие ваших ДНК и подтвердить результаты вчерашнего анализа. И ещё с вами должен поговорить представитель соцслужбы.
– Но ведь я смогу забрать его домой? – спросила я, а сердце мне будто сжали ледяными пальцами.
– Некоторое время ему нужно будет побыть под нашим присмотром, – сказал инспектор Стивенсон. – Эйден пока не говорит, а мы понятия не имеем, где он находился последние десять лет и с кем.
С кем. Меня словно молотом ударило. С кем. А с кем, действительно? И чего они от него добиваются? Меня резко затошнило, и я почувствовала, что меня сейчас вырвет прямо на больничную плитку. Я вцепилась пальцами в подлокотники и попыталась хоть немного успокоиться.
– У вас есть предположения, где он был? – спросила я, медленно и аккуратно произнося каждое слово.
Доктор с инспектором синхронно посмотрели на Эйдена, а затем вернулись взглядом ко мне.
– Думаю, об этом нам лучше поговорить наедине, – сказал Стивенсон.
6
После того как Эйден, по всей видимости, утонул, я долгое время страдала от постоянных ночных кошмаров. Два образа преследовали меня во снах, заставляя комкать простыни и просыпаться от ужаса. Первый – красная куртка Эйдена,