Капитал Российской империи. Практика политической экономии. Василий Галин
обходились в 1,7 раза дороже, чем вольнонаемные[298]. «Барщинное хозяйство – одна из невыгоднейших форм сельскохозяйственного производства, в один голос твердили едва ли не все «сознательные» помещики конца николаевского царствования»[299].
Массовой убыточности помещичьих хозяйств противопоставлялись буржуазные, которые в конце 1830 г. в среднем уже давали 15–20 % прибыли, а некоторые – до 57 % на оборотный капитал.
При этом производительность труда в последнем хозяйстве была почти в 2 раза выше, чем «при самой усиленной барщине»[300]. К.
Кавелин попытался даже определить, что теряет русское народное хозяйство от крепостной зависимости, и «по самому умеренному исчислению» он определил ежегодный убыток «по крайней мере, в 96½ млн руб. сер.»[301]
Патриархальная идиллия
Центральным пунктом русской жизни является спор труда, капитала и земельной ренты в землевладении.
Проблемы у помещичьего хозяйства стали появляться с самого начала его возникновения в 1730–1760 гг., когда после смерти Петра I основной акцент деятельности дворянства стал смещаться с военной к хозяйственной – «дабы земля праздна не лежала»[303]. Служивый дворянин постепенно превращался в помещика-крепостника, добивавшегося и получавшего все больше привилегий и прав, а крепостной – в полного раба. В. Ключевский говорит об этом факте, как об установлении «третьего крепостного права»[304]. О его характерных особенностях говорят следующие примеры:
Новгородский губернатор Сиверс находил установившиеся помещичьи поборы с крестьян «превосходящими всякое вероятие». По мнению графа П. Панина, «господские поборы и барщинные работы в России не только превосходят примеры ближайших заграничных жителей, но частенько выступают и из сносности человеческой» и обращался к императрице с предложением ограничить беспредел помещиков[305]. Однако произошло прямо наоборот казенный оброк подтянулся к помещичьему: если в 1760 г. с казенного крестьянина он составлял 1 руб., а помещичьего – 2 руб., то в 1780-х гг. уже 3 и 4 рубля соответственно[306]. Некоторые помещики, по словам В. Ключевского, вообще «превратили свои деревни в рабовладельческие плантации»[307].
Граф П. Румянцев установил следующие наказания для своих крестьян штраф, цепь, палка, плеть. Пример наказания: 10 коп. за непосещение церкви (это при том, что годовой оборок с крестьянина составлял 2 рубля). Согласно правилам другого помещика, если крепостной говел но не приобщался то наказывался 5 тысячами розг[308]. И эти наказания за «идеологические» проступки, можно считать минимальными. Не случайно В. Ключевский приходил к выводу, что помещик XVIII в. сумел быть строже «Русской правды» XII в.»[309] От негодных к труду, помещик мог избавиться простым и доходным образом: «перед каждым (рекрутским) набором помещики ссылали в Сибирь неисправных или
Подробнее см: Заболоцкий-Десятовский, 1840 (Покровский М…, с. 88)
Земледельческая газета, 1847 (Покровский М…, с. 87)
Журнал мануфактур и торговли, 1837, № 11–12 (Покровский М…, с. 88)
Рубакин Н. А…, § 15.
Окончательную черту под этим переходом подвел указ 1762 г. о вольности дворянству Петра III, освобождавший дворян от государственной службы. Новый статус дворянина был утвержден Екатериной II в 1785 г. предоставлением жалованной грамоты дворянству.