Знак Истинного Пути. Елена Михалкова
твоя рассердится.
– Евгения Генриховна? Почему?
– Потому что по ее хотению я сам тут все должен делать. Ясно? – Он усмехнулся беззубым ртом. – И никто мне не помощник. Все, хватит балаболить, мне дела делать нужно.
Наташа поняла, что ей деликатно предлагают удалиться, попрощалась и пошла обратно. Странный старик. Очень странный. Нужно будет спросить вечером Эдика, почему ему нельзя помогать.
После обеда Ольга Степановна сидела одна в кухне, но тут появилась жена Эдика, и она оживилась, начала хлопотать у плиты, радуясь, что можно отвлечься на разговор.
– А домик-то маленький уже после достроили окончательно, лет через пять, – рассказывала она, ссыпая в кипящий бульон мелко порезанные овощи. – Я уж и не вспомню, зачем он понадобился… По-моему, жил там кто-то из знакомых.
– То есть его не для Сергея Кирилловича строили? – осторожно спросила Наташа.
– Да нет, бог с вами, Наталья Ивановна, он всего лет шесть как у Евгении Генриховны прижился.
– А откуда он вообще взялся?
Ольга Степановна помешала суп, закрыла крышкой и поднесла к носу пучок укропа.
– Укроп хороший, свежий. А то иной раз такую траву купишь, что просто удивление: куда весь аромат делся? Вроде и не старый, а не пахнет почти. Может быть, обрабатывают его чем-то? – Она задумалась, потом вспомнила: – А, так вы про нашего Сергея Кирилловича спрашивали… Не знаю я, сказать честно, откуда он появился. Меня тогда как раз Евгения Генриховна отдохнуть отпускала. Приехала, а домик уже занят. Спрашиваю у нее, а она только смеется и говорит, мол, родственник. Шутит, конечно. Какой он ей родственник! Я так полагаю, что старик – отец кого-то из одноклассниц ее бывших. Евгения Генриховна ведь добрая душа, всем помогает.
Наташу несколько удивили ее слова о новой для нее черте характера свекрови, но спорить она не стала.
– А где вы отдыхали, Ольга Степановна? И, пожалуйста, называйте меня просто Наташей!
Женщина мечтательно улыбнулась.
– Ой, Наташа, отдыхала я – вы не поверите! – в Греции. Целый месяц там прожила. Красота неописуемая: море синее, небо синее, а между небом и морем церкви белые-белые… – Она смущенно рассмеялась. – Я, наверное, глупо рассказываю, да?
– Что вы, что вы, мне очень интересно! Я за границей никогда не была, только на Украине.
– Да… И море чистое: нырнешь – и дно под собой видишь, а на нем ежи морские и всякие рыбки разноцветные. Я в спокойном месте отдыхала, там ни дискотек никаких не было, ни баров шумных. Днем на набережную выходишь – тихо, только море и сосны шумят…
Воспоминания Ольги Степановны прервало шипение супа, выплеснувшегося из-под крышки на горячую плиту.
– Ах, ты ж боже мой! – Она проворно схватила прихватку и подняла крышку, другой рукой убавляя огонь. – Вот, Наташа, что болтовня со мной делает – все забываю! Отвлеклась – и на тебе, плиту залила. Хорошо, Женечка не видела – вот бы она посмеялась…
– А вы давно у Евгении Генриховны