Секс, Наркомики, Крым и Любовь (СНКЛ). Михаил Львович Ильин
вчера съехали, можешь занимать место» – произнес он – «Скоро девчонки с моря вернутся, познакомитесь. Правила в лагере простые – мужики ходят за дровами и за водой на родник, девки готовят еду и делают уборку. На еду скидываемся по возможности. Уважаем друг друга и стараемся не мешать»
«Хотя» – добавил он с ухмылкой – «Это, конечно, по возможности. Сам понимаешь, не всегда получается. И, да – ты новенький, так что сегодня вечером проставиться не мешало бы. Как у тебя с деньгами?»
Знаете, вот от кого другого такой вопрос меня бы напряг. Честно. А от этого здоровенного дяди – почему-то не возникло вообще никакого опасения.
«Да нормально с деньгами, я же только приехал» – ответил я просто.
Я быстро раскинул палатку, побросал туда вещи, спальник, пенки и гитару и, наконец-то, начал приходить в себя.
Все же переезд из Москвы, потом долгий путь на автобусе, потом пешком по жаре по морскому берегу – это неплохое испытание на выносливость. Особенно, если у тебя внутри сидит такая нетерпеливая обезьяна, которая постоянно тебя толкает в затылок, не дает отдохнуть – беги, беги, беги – впереди отдых, не теряй ни минуты.
В общем, я скинул с себя штаны, трусы и майку – всю одежду. До этого никогда голым не загорал, а тут, почему-то, мне показалось, что так будет уместно. Хотя я был даже не на пляже.
И, да, как показалось в дальнейшем – это-таки было уместно.
Тролль отнесся к моему раздеванию … Вообще никак не отнесся …
Он с интересом разглядывал мою гитару, которую я вынул из чехла, чтобы дать ей подышать после долгой дороги.
«Можно?» – спросил он уважительно
«Конечно» – ответил я – «Только струны не порви, у меня мало запасных»
Он аккуратно взял гитару, привычно подкрутил пару колков, настраивая струны, и взял несколько аккордов. Было непривычно видеть гриф гитары в его здоровенных толстых пальцах, но гитара звучала мягко, очень аккуратно и приятно. Тролль явно знал, как говорить с инструментом.
Со стороны тропинки послышались девичьи голоса и веселый смех. На поляну вышли новые действующие лица. Лица были женскими, молодыми и очень миловидными. Впереди шла, девушка лет двадцати четырех, с двумя длинными косами темно-пепельного цвета и черными серьезными глазами. Она была без одежды, только маленькая грудь, живот и, особенно, волосы на лобке, местами вымазаны в серой глине. Как будто она вымазалась в глине, но не успела полностью отмыться. За ней шла молоденькая брюнетка с распущенными волосами, на груди которой было повязано что-то цветастое, веселенькое и полупрозрачное, что окутывало ее худенькое тело от подмышек и почти до худых поцарапанных коленок. Замыкала процессию девушка в очках, совершенно студенческого вида, одетая в набедренную повязку из разноцветных тряпочек. Грудь ее была обнажена и сразу привлекла мое внимание – она была действительно красивой, большой, но при этом явно упругой.
Блин. Не думал, что я когда-нибудь это скажу, но «Уходи, эрекция». Не хватало еще стоять тут перед всеми не только