Война с журавлями. Елена Кивилампи
Договорился. Обещал навестить могилу Анны Егоровны на кладбище…
Нестор опешил:
– На каком ещё кладбище?! Она что, умирать собралась?! Нет, так не пойдёт! Мне живой информант нужен! Так что пусть живёт и здравствует – и как можно дольше! Тут же работы не на один год!
– Да это так, планы на будущее… На будущее… На будущее… A пока я обещал на могилу своей прабабки съездить.
– Обязательно съезди! A просьбу мою ты ей передал?
Олег посмотрел на профессора с непониманием:
– Какую просьбу? Ах, да… Извините, Нестор Владимирович. Забыл.
– Как это забыл??? У меня просто нет слов!
– Если честно, – заметила Лиза, – у меня тоже иссяк словарный запас. Пойдём-ка, Олежечек, прогуляемся ненадолго! Мне нужно тебя кое о чём расспросить.
Лиза с Олегом ушли на берег озера, а Нестор Владимирович сразу же выступил на новый штурм своей цитадели:
– Анна Егоровна, добрый вечер! Это снова я, Нестор! Может быть, выглянете на пару слов?
– А-а, явился – не запылился! Ну чего – покрестился уже? Фамилию поменял? Тогда крест покажи! И пачпорт тоже.
– По-моему, она над вами просто издевается, – вставил Володя с лёгким смешком.
– Да не успел я ещё! – ответил Некрышев вредной старухе. – Такие дела в один день не делаются. Но я вам честное слово даю – я вас не обману! A хотите, я вам дров наколю? Крыльцо починю? Козу подою?
Володя с удивлением посмотрел на профессора:
– Так вы же не умеете!
– Ничего, научусь! Невелика наука! …Анна Егоровна, да побойтесь вы Бога! Нельзя же так – я ведь вас по-людски, по-христиански прошу! На коленях умоляю!! Челом бью!!!
– Да хоть хуем об порог! – сердито кивнула профессору баба Нюра. – Надо ж чего придумал – Богом меня стращать! A сам-то жидовянин чернявый!
– Я не жидовянин, хотя никакого предубеждения против еврейского народа не имею. Я по происхождению славянин, просто южный.
– Южный, южный – кобыле сзади нужный! A ну, мотай отседова, а не то я тебе самому пиздюлей навтыкаю! …Ишь ты, взяли моду: всё ходют они и ходют! Помереть спокойно не дадут!
Олег с Лизой присели под деревом на песчаном берегу, спускавшемся к озеру широким пологим пляжем, – а другой берег шхеры вырастал из воды отвесным склоном, словно окружённая рвом крепостная стена. Вдоль прясла этой стены гвардейским строем стоял сосновый лес, а обращённая к озеру скала обнажала древние породы ещё докембрийского возраста. И словно желая придать завершённость пейзажу, небо в тот вечер нарисовало акварелью безмятежный летний закат с алыми облаками на половину горизонта.
– Олежек, а сколько лет этому озеру? – спросила Лиза.
– Думаю, десять-двенадцать тысяч, – ответил ей Олег. – Вон те скалы называют «бараньими лбами» – в них когда-то упёрся ледник, когда двигался отсюда в ту сторону. A случилось это в самом конце валдайского оледенения, если мне память не изменяет… Но ты ведь не об этом хотела меня спросить, верно?
– Хотела… A теперь просто скажу: