Механическое пианино. Матерь Тьма. Курт Воннегут
принесите нам пару крутых яиц, пожалуйста.
Настроение у Пола было отличным, он чувствовал, что тесные узы братства связывают его с людьми в этом салуне, а если идти дальше, то и со всем человечеством, с целой вселенной. Он чувствовал себя мудрым, стоящим на пороге какого-то блестящего открытия. И тут он припомнил:
– Боже мой, Анита!
– Где Анита?
– Дома, ждет нас…
Он пошел через зал, неуверенно держась на ногах, бормоча извинения и раскланиваясь со всеми встречными. Так он добрался до телефонной будки, которая все еще хранила запах сигары предыдущего своего обитателя, и позвонил домой.
– Послушай, Анита, я не приеду к обеду. Мы с Финнерти заговорились и…
– Все в порядке, дорогой, Шеферд сказал мне, чтобы я не ждала.
– Шеферд?
– Да, он видел тебя там и сказал мне, что непохоже, чтобы ты скоро попал домой.
– А когда ты его видела?
– А он сейчас здесь. Он пришел извиниться за вчерашний вечер. Все уже улажено, и мы очень хорошо проводим время.
– О? Ты приняла его извинения?
– Мы, можно сказать, пришли к взаимопониманию. Он боится, что ты представишь его в плохом виде перед Кронером, и я сделала все, что было в моих силах, чтобы заставить его думать, будто ты всерьез намерен это предпринять.
– Так послушай же, я совсем не собираюсь выставлять в плохом виде этого…
– Это ведь его метод. С огнем нужно бороться при помощи огня. Я заставила его пообещать, что он не будет распространять о тебе никаких сплетен. Разве ты не гордишься мной?
– Да, конечно.
– Теперь тебе следует наседать на него, не давать ему успокоиться.
– Угу.
– А теперь продолжай свое дело и хорошенько развлекись. Иногда тебе бывает полезно вырваться.
– Угу.
– И пожалуйста, заставь как-нибудь Финнерти уехать.
– Угу.
– Разве я пилю тебя?
– Нет.
– Пол! Тебе ведь не хочется, чтобы я была безразлична к твоим делам?
– Нет.
– Хорошо. А теперь пей и постарайся напиться. Это пойдет тебе на пользу. Только поешь чего-нибудь. Я люблю тебя, Пол.
– Я люблю тебя, Анита.
Он повесил трубку и повернулся лицом к миру, видневшемуся сквозь мутное стекло телефонной будки. Одновременно с легким головокружением к нему пришло ощущение новизны – новое и сильное чувство солидарности, идущее изнутри. Это была всеобъемлющая любовь, особенно к маленьким людям, простым людям, Господи благослови их всех. Всю свою жизнь он был скрыт от них стенами своей железной башни. И вот сейчас, этой ночью, он пришел к ним разделить их надежды и разочарования, понять их стремления, вновь открыть для себя их красоту и их земную ценность. Это было настоящее – этот берег реки, и Пол любил этих простых людей, он хотел оказать им помощь и дать им понять, что их любят и понимают, но ему хотелось также, чтобы и они в свою очередь любили его.
Когда он вернулся обратно в кабину, с Финнерти сидели две молодые женщины, и Пол