Архивы Дрездена: Маленькое одолжение. Продажная шкура. Джим Батчер
с этим лицом к лицу здесь, на своей территории, где я, можно сказать, могу расслабиться. – Я широко и искренне зевнул. – А не ожидать в любую минуту нападения потусторонних громил то одной династии, то другой – чтобы те расчленили меня на закате после того, как я столько от них бегал.
– А что Совет? – поинтересовался Томас. – Ты ведь уже довольно давно носишь серый плащ. И сколько раз ты доказывал свою преданность им в бою?
Я мотнул головой:
– Как раз сейчас у Совета резервов до опасного мало. Возможно, открытых боев с Красной Коллегией в настоящий момент и нет, но Совету и Стражам потребуется не один год, чтобы полностью восстановить силы. – На мгновение я невольно стиснул зубы. – И за последние несколько лет объявилось много, слишком много чернокнижников. Стражи работают в три смены, чтобы обуздать это явление.
– Ты имеешь в виду, чтобы убить их, – уточнил Томас.
– Я имею в виду, чтобы убить их. Большинство из них подростки, понимаешь? – Я тряхнул головой. – Люччо знает, что я думаю на этот счет. Она отказывается поручать такие дела мне. Из чего следует, что грязная работа достается другим Стражам. Я не хочу грузить их еще больше, втягивая в эту заваруху.
– Меня ты грузить не побоялся, – заметил Томас.
Я фыркнул:
– Их-то я уважаю.
– Ну, хоть это мы прояснили, – сказал он.
Мы объехали снегоочиститель. Он зарылся в глубокий сугроб, напоминая стального персонажа «Ледникового периода», увязшего в асфальтовой трясине. К некоторому моему удивлению, Томасов «хаммер» медленно, но уверенно одолел снежный завал.
– Да, кстати, – покосился на меня Томас. – Куда ты собираешься дальше?
– Сначала главное, – буркнул я. – Мне нужно поесть.
– Тебе нужно поспать.
– Тик-так. Всему свое время. Пока хватит и еды, – настаивал я. – Вон, смотри, «Ай-Хоп».
Он осторожно повернул свою махину к сияющей неоном вывеске.
– А потом?
– Буду задавать людям разные несущественные вопросы, – ответил я. – В надежде получить существенные ответы.
– При условии, что тебя при этом никто не укокошит, – добавил он.
– Именно поэтому я и захватил с собой личного вампира-телохранителя.
Томас остановил «хаммер» поперек трех парковочных мест на маленькой, совершенно пустой стоянке перед блинной.
– Нравится мне твой шарф, – заметил я и сделал попытку принюхаться. Нос болел, но я все же уловил благословенный аромат ванили и клубничного джема. – Это она тебе связала?
Томас молча кивнул. Одетая в кожаную перчатку рука его коснулась мягкой вязаной ткани. Лицо его немного погрустнело. Я сразу же пожалел, что упомянул о Жюстине, навсегда утерянной для брата возлюбленной. Теперь до меня дошло, почему он дотрагивался до ее подарка в перчатках: если этот шарф связан ею в знак любви к Томасу, он просто не мог касаться его открытой кожей. Шерсть обожгла бы его не хуже раскаленного железа. Поэтому он носил шарф, чтобы ощущать аромат