Табу. Евсения Медведева
сегодня, – прохрипел он и рухнул на большой диван.
Я застыла в пороге, но Лазарь больше не шевелился, лишь тихо засопел, чуть хмуря брови. Закрыла двери и оглянулась, заглянув в еще по-утреннему хмурую гостиную. В доме было очень тепло. Ноги уже перестало покалывать от холода, поэтому я скинула огромные мужские носки и прошлась по шершавому дереву пола босиком. Воздух так ярко пах смесью дерева и цветущей герани, что хотелось чихнуть. Глиняные горшки с цветами стояли по всему дома: окна сквозь прозрачный тюль пестрели краснотой, а на широких ступенях лестницы красовались белые и розовые грозди соцветий. Хотелось заглянуть в каждый уголок этого старенького дома, но усталость побеждала, поэтому я пошла наверх.
К моему удивлению, на втором этаже было много комнат. Как странно, потому что внешне светлый домик не выглядел таким просторным. На полу довольно широкого коридора лежал длинный потертый ковер чуть сероватого цвета. Точно так же, как и на первом этаже стены были увешаны картинами и многочисленными фотографиями. Пробежалась пальцами по рамкам, но на коже не осталось ни следа пыли. Странно… Раз Лазарь сказал выбирать любую комнату, значит мы тут одни? Тогда почему тут так чисто? Чуть втянув воздух, сквозь яркий запах герани я уловила тонкую нотку мебельной полироли. Здесь явно кто-то прибирается.
Толкая двери, я заглядывала в комнаты. В сумерках не могла разглядеть подробности обстановки, но чувствовалось, что здесь когда-то жили. На стульях встречалась небрежно сброшенная одежда, на тумбочках лежали книги, а наспех заправленные кровати слегка бугрились. В самом конце коридора стояли высоченные стеллажи с книгами, возле которых расположилось большое мягкое кресло с выгоревшими цветастыми подушечками. Включать свет совершенно не хотелось, поэтому я толкнула последнюю дверь и рухнула спать…
Глава 3
Лучики солнца ласково, но очень настойчиво слепили. Я сильно жмурилась, пытаясь продлить сладость сна, но уже было поздно. Перед глазами стали проскакивать обрывки воспоминаний последних дней. Тело до сих пор дрожало от не проходящей усталости, а желудок громко урчал, требуя еды. Я лежала на огромной кровати. Стены комнаты были ярко-желтого цвета с широкими белоснежными кантами вверху и внизу. Солнце щедро заливало комнату, делая ее еще светлее.
Видимо, здесь жила художница, потому что все стены были увешаны небольшими картинками, будто набросками: вот мальчик в коротеньких шортах, с выгоревшими на солнце волосами, размахивает удочкой с длинного причала, у окна мужчина, сжимая сигарету, наматывает толстый трос на руку, а рядом молоденькая девушка лежит на ковре из одуванчиков. Все картинки были настолько реалистичны, что не было сил оторвать взгляд. Всматривалась в счастливые лица, ощущая, как по коже пробегают мурашки от теплого летнего ветерка. Я встала, чтобы подойти ближе, казалось, что я пробралась в чужую жизнь и подглядываю из-за раскидистого дерева за счастливой семейной идиллией. Легкие, полупрозрачные мазки были так искусно нанесены, провела пальцем по хрупкой,