Камень, ножницы, бумага. Элис Фини
скользить по обледенелой дороге, я сжимаю руль так сильно, что костяшки моих пальцев, кажется, выступают сквозь кожу. Мой взгляд падает на обручальное кольцо. Убедительное напоминание о том, что мы все еще вместе, несмотря на массу причин, по которым нам, возможно, следовало бы расстаться. Ностальгия – опасный наркотик, но я наслаждаюсь им, стоит счастливым воспоминаниям наполнить мой разум. Может быть, мы ошибаемся и не все еще потеряно. Я украдкой бросаю взгляд на мужчину, сидящего рядом со мной, и задумываюсь, способны ли мы, несмотря ни на что, найти дорогу обратно к нам прежним. Затем делаю то, чего давно не делала: тянусь, чтобы взять его за руку.
– Стой! – кричит он.
Все происходит слишком быстро. Впереди посреди дороги размытое, заснеженное очертание стоящего оленя, моя нога выжимает тормоз, машина виляет и крутится, прежде чем, наконец, замереть прямо перед огромными рогами животного. Сохатый дважды моргает, глядя на нас, потом, как ни в чем не бывало, спокойно уходит и исчезает в лесу. Даже деревья кажутся равнодушными.
Мое сердце бешено колотится в груди, пока я тянусь за сумочкой. Дрожащими пальцами нащупываю ключи, практически все остальное содержимое и только потом нахожу ингалятор. Встряхиваю его и делаю глубокий вдох.
– Ты в порядке? – спрашиваю я Адама, прежде чем сделать еще один.
– Я же говорил тебе, что это плохая идея, – бурчит он.
В течение этой поездки я уже столько раз прикусывала язык, что он, должно быть, напоминает решето.
– Не припоминаю, чтобы у тебя имелась идея получше, – огрызаюсь я.
– Восьмичасовая поездка на выходные…
– Мы целую вечность обсуждали, что было бы неплохо посетить Нагорье.
– Было бы неплохо побывать и на Луне, но я бы предпочел, чтобы мы оговорили это, прежде чем ты забронируешь нам билеты на ракету. Ты же знаешь, как я сейчас занят.
«Занят» стало ключевым словом в нашем браке. Адам носит свою занятость, как значок. Подобно бойскаутам. Он этим даже гордится, считая статусным символом успеха. Это заставляет его чувствовать себя важным, а мне хочется швырнуть ему в голову романы, которые он адаптирует.
– Мы там, где мы есть, потому что ты всегда слишком занят, – говорю я сквозь стиснутые, стучащие зубы. В машине сейчас так холодно, что я вижу пар от своего дыхания.
– Прошу прощения! Ты хочешь сказать, что мы в Шотландии по моей вине? В феврале? В разгар шторма? Это ведь была твоя идея. По крайней мере, мне не придется выслушивать твое непрекращающееся нытье, когда нас насмерть раздавит упавшим деревом или мы умрем от переохлаждения в этой дерьмовой машине, в которой ты так хотела попутешествовать.
Мы никогда не ссоримся на публике, только наедине. Мы оба довольно хорошо соблюдаем приличия, и я нахожу, что люди видят исключительно то, что хотят видеть. Но уже долгое время за закрытыми дверями у мистера и миссис Райт что-то идет неправильно.
– Если бы у меня был телефон,