Одиночка: Одиночка. Горные тропы. Школа пластунов. Ерофей Трофимов
как же ты жив-то остался?
– Бабка Степанида вымолила да выходила. А на Рождество прошлое сама преставилась.
– Сирота, значит, – понимающе кивнул атаман. – А тут каким ветром?
– Так в станице не осталось никого, вот и решил к людям перебраться.
– А занимаешься чем?
– Оружейником пока. А дальше, как бог даст.
Но поговорить им не дали. Раздвигая толпу, к месту происшествия прошел вновь прибывший поручик в сопровождении двух солдат и, презрительно кривя губы, спросил:
– Что здесь происходит?
Народ притих, с интересом разглядывая новое лицо. Только атаман, моментально подобравшись, не спеша расправил усы и, с вызовом глянув на поручика, спокойно ответил:
– Наветчика наказали.
– Что значит наказали? – наливаясь дурной кровью, повысил голос офицер. – Это мой слуга! Да я всех вас на каторгу! Кто посмел?! Кто, я вас спрашиваю!
– Я, – шагнул Елисей вперед, с вызовом глядя поручику в глаза. – Он посмел меня вором назвать.
– Арестовать! – рявкнул поручик, указав пальцем на парня.
Но, к удивлению Елисея, солдаты только смущенно затоптались на одном месте, неловко перехватывая ремни своих ружей.
– Я сказал, арестовать! – еще громче завопил офицер.
– Не замай парня, благородие, – шагнув вперед, загородил атаман собой Елисея. – Твой холоп напраслину возвел, за то и наказан.
– Что?! Бунтовать? Всех арестовать, – принялся бесноваться поручик.
Но тут зашумели собравшиеся казаки, и в воздухе явно запахло нешуточной угрозой. Солдаты несмело шагнули вперед и тут же шарахнулись назад, когда на них навелось сразу десяток уже взведенных стволов.
– Уймись, благородие, – посоветовал атаман с угрозой в голосе. – Тут тебе не Питербух. Тут у нас свои законы.
– Да вы… да я… – багровея и заикаясь от бешенства, принялся брызгать слюной поручик, но что именно, высказать офицер не успел.
Послышался конский топот, и, раздвигая толпу конем, на запруженный пятачок улицы выехал комендант.
– Что случилось, станичники? Кто это его так? – уточнил он, приметив ворочавшегося в пыли выпоротого мужика.
– Елисей за навет наказал, – коротко сообщил атаман. – Этот прыщ его посмел вором назвать.
– Господин штабс-капитан, вы обязаны немедленно арестовать всех этих людей. Они все бунтовщики! – обретя дар речи, завопил поручик.
– Вы в своем уме, господин поручик? – закаменев лицом, холодно спросил комендант.
– Что?! – окончательно растерялся поручик. – Вы о чем?
– Угомонитесь, господин поручик. Вы наших местных реалий не знаете, так что держите свои чувства при себе. И слуг своих научите. Словесами глупыми тут бросаться чревато. За такое оскорбление его могли и на казачий круг вытянуть. А там шутить не будут.
– Но ведь… – сбитый с толку, поручик мучительно пытался подобрать слова, но не понимал, что происходит.
– Еще раз повторяю, – голос коменданта брякнул сталью. – Вы местных