Борщевик. Андрей Андреевич Пантелеев
в нем. Извлекать нужно. Сколько можно будет терпеть это, не знаю. Но я пойду либо сегодня в госпиталь, либо завтра. Потому что мне уже как-то не по себе. Но в коже оно вызывает сильные химические реакции, делает ее опухшей, как от ртути или раскаленной сковороды. Ну и температура с головной болью, конечно. Про запах не знаю, но он узнаваем, уникален я бы сказал. Может он и вызывает боль и головокружение, как было у меня.
– Может, тебе сейчас пойти?
– Нет, мне пока что хорошо. Это так, скачет.
Я осматривал Павла с большим любопытством, как будто встретился с пещерным человеком. Павел конечно переоделся в чистое, но его лицо и правая ладонь сильно выделялись на общем пейзаже.
– А что с головой?
– Болит, что с ней… Еще один квас, пожалуйста!
– Подожди, – одернул я его. – Ты сказал мне про пыльцу, что она у тебя в волосах…
– Да, пыльца. Я ее тоже рассмотрел. Но никаких выводов пока не сделал. Пыльца, как пыльца. Я ее тоже смыл в душе. Вот только после нее, походу, у меня начали обильно выпадать волосы. От малейшего расчесывания выдирался целый кусок.
Павел потрогал себя за волосы. На его ладони лежало множество волосинок каштанового оттенка. Очень много.
– Вот, видишь? Ужас какой-то.
– Паша, извиняюсь конечно, не рак ли это у тебя?
После моих слов в кафе все замолчали и посмотрели в нашу сторону.
– Ага, не много подарков ли для одного дня? – Павел рассмеялся. Я подхватил его радость из вежливости. Мне было страшно за своего друга. Еще страшнее было за родных и друзей. И за судьбы первых, кто оказался рядом с капсулой, включая меня.
– Ну, а что было у вас? Что вы видели? Сильно полыхало? Потушили уже?
– Сильнее. Точно узнать хочешь?
– Тьфу, он еще спрашивает. Я ему тут лекции читаю, а он рассказывать не хочет.
– Еще кваса? – подошел официант, другой парень, стоявший позади Павла.
– Нет, не надо. Спасибо, – ответил он официанту и повернулся ко мне. – Ну?
– Боюсь, тебя это не утешит.
Глава третья
Первые жертвы
01:05
Мимо нас пролетели еще несколько теней, но теперь это волновало меня, Алекса и Реджа меньше всего. Мы поняли, что это были люди. Самые человечные люди на земле – пожарные. Их было здесь очень много. И с каждой минутой становилось все больше, все новые и новые расчеты прибывали сюда, на кладбище. К ним добавлялись и кареты скорой помощи, которых я во время движения пикапа насчитал пять, одна из них уже собиралась ехать обратно в город. Пожарных грузовиков было около семи. Крики, позывные и болевые, медсестер и пожарных, среди них отчетливо узнавался старческий голос нашего директора.
– Черт, где вас носит? Шпана из журналов быстрее вас прибежала!
– Пресса? – спросил удивленно Алекс.
– Ага, она самая. Под нее я вас всех сейчас и отправлю за такие выходки. Почти час вас жду! – свирепел директор Стьюи.
Я