Как прежде в пути. Сергей Степанов-Прошельцев
цунами.
Пойми, что мир давно остыл,
в нём холодно и страшно,
и бродит по полям пустым
лишь призрак дней вчерашних.
Как-будто краски кто-то стёр
в Москве, Сибири, Крыме.
Природа, как плохой актёр,
не думает о гриме.
* * *
С истерикой психопата,
такой непосредственный враль,
бесшумно, как тень снегопада,
стремительно тает февраль.
И что у него за погода?
Он слякоти только король.
Кому он исполнил в угоду
чужую какую-то роль?
Зачем представлялся пустышкой,
каким-то невзрачным пятном?
Актер он совсем никудышный,
но сам он уверен в другом.
Уверенность эта тупая…
Конечно, он жулик и плут,
и всё-таки он уступает
дорогу весне и теплу.
Весна – это, правда, не лето,
но только сомнения нет,
что, в общем, уступчивость эта
добро порождает в ответ.
* * *
Профиль её рисует
белый фломастер вьюг,
иней такой курчавый,
словно агар-агар.
Черный графит и сурик,
холод и неуют,
песня моей печали —
горькой, как смех врага.
Господи, дай мне силы,
чтобы поверить в май,
чтоб позабыть, как труден
путь, как он всё трудней!
Блудному дай мне сыну,
в сердце надежду дай —
всё остальное будет
лишь приложенье к ней.
Знаю: будильник тикать
будет, вернётся боль,
будут опять тревоги,
новой зимы пыльца…
Господи, дай мне тихо
взять это всё с собой —
все в никуда дороги
в мареве чабреца.
Путь тот не обозначен,
но уловил я суть:
не разделить на части —
это такая ложь —
взлёты и неудачи,
сердце не обмануть,
ведь называют счастьем
время, когда живёшь.
* * *
В этом мире не найти тепло —
календарь тут явно оплошал.
Я хотел согреться, но – облом:
насмерть обморожена душа.
И мгновенно изменился мир,
много в нём печального всего,
и морозной свежестью зимы
всё сильнее веет от него.
Где же вы, горячие сердца?
Или в мире слишком много слёз?
Как ему оттаять до конца,
если погружён в анабиоз?
Это не превратности судьбы,
не её авария, не сбой.
После смерти, кем бы кто ни был,
не распоряжаются собой.
Ну, а тут душа… Она с душком.
Оживить её никто б не смог.
Так бутон с засохшим черешком
не преображается в цветок.
* * *
И не зима, а так – кошмар,
но было и прошло.
Кончается бесполый март,
и к нам