Невидимый город. Ростислав Денисович Литвиненко
пусть Арсений будет. Он тоже ничего, – милостиво разрешила Явдоха. – А ты на ловище пойдешь, как батя.
– И не уговаривай, домой я хочу, к маме с папой.
– Тогда побалакай с князем, – сказала Явдоха, отваживаясь на поступок. – Он же не просто так главный.
– А какой смысл?
– Батя говорит, он волшебник.
– Правда? – Ярик остановился и пристально посмотрел на Явдоху. – Не шутишь?
Девочка с искренностью смотрела на него своими красивыми, темно-синими глазами и отрицательно мотала головой.
– Может батя твой прав. В любом случае спасибо за подсказку, – сказал Ярик.
Ворота дома, мимо которого проходили, были настежь открыты. Ярослав долго разглядывал убранный двор, ровную поленницу дров, выложенную у стены сарая, купающихся в луже гусей, плотно пристроенные друг к другу амбары и загоны.
– Для чего так много строений?
– Здесь животноводы. За скотиной ухаживают, лечут, стельных держат.
– Ветлечебница, что ли?
Явдоха сдвинула брови к переносице.
– Забей! – Ярослав махнул рукой. – А сколько человек работает?
– Вся ихняя семья. И их дед еще лечил, и прадед.
Дверь дома открылась и на крыльцо, сильно припадая на ногу, вышла старушка. Приложив руку козырьком ко лбу и прищуривая подслеповатые глаза, пригляделась.
– То есть, профессия у них по наследству передается?
Явдоха, помахав рукой, крикнула старушке:
– Баба Маня, здоровти вам! – Затем перевела взгляд на Ярика и переспросила: – Что такое наследство?
– Когда от отца к детям дело передается. Вот тебя батя ведь охоте учит? – продолжая путь, спросил Ярослав.
– Учит ухаживать за лесом, зверей лечить, а бабуля учит травы понимать, ее еще ее бабуля учила.
– Вот это и есть «по наследству», – подтвердил Ярослав, разглядывая грядки, огороженные плетнем. – А здесь что?
– Здесь сажаем овосчи, которые исть отепла, моркву, томаты. А тама большие поприща – запасы на лядовище.
– Ага, то есть здесь летние запасы, а на больших полях зимние, – догадался Ярослав. – А по какому принципу сажаете?
– Не понимаю, – пожала плечами Явдоха. – Общно. Некоторые возле хаты на поприще редкие овосчи выращивают.
– Редкие? Какие, например? – Вытянув шею, Ярик разглядывал грядки.
– Ревень, ногут, тук. Федот, батин брат. – Явдоха ткнула себя в грудь.
– Твой дядя? – спросил Ярослав.
– Дя-дя, – по слогам повторила Явдоха и рассмеялась. – Нет, стрый.
– Стрый Федот? – Ярослав задумчиво поднял голову, поморщился и сказал: – Нет, дядя Федот звучит лучше.
– Пусть, – легко согласилась Явдоха. – Князь дядю Федоту татей дал, печь во дворе поставили и домовину из слюды. Там растут арбузы, дыни. А в другой домовине из слюды – персики, абрикосы, вертоград большой.
– Парники? Персики? Арбузы? – удивленно переспрашивал Ярослав. Он шел, повернувшись лицом к девочке. –