Пуговицы. Ида Мартин
милостиво позволил он.
Постоял немного надо мной, потом сел рядом.
– Что все-таки происходит?
– Сложно сказать… Такое чувство, как будто я выброшенная и никому не нужная. Еще немного – и меня вообще смоет этим дождем к чертовой матери.
– Это из-за бабки?
– С ней было ужасно, но хотя бы понятно.
– Скучаешь по выносу мозга и скандалам?
– Нет, конечно, но я к этому привыкла и почти не замечала.
– Ага, не замечала, поэтому после школы сидела до упора в ТЦ?
– Все равно с ней был хоть какой-то порядок. А еще еда и свет иногда горел. Сейчас только экономим на всем. Кощей под дверью ванной стоит, слушает, сколько я воды потратила. Не орет, как Яга, но пилит постоянно. В грязных ботинках по квартире ходит, вещи не стирает, посуду за собой не моет… Нудит, что мы все потратили на похороны Яги и теперь вся его зарплата на коммуналку и жратву уходит. Если бы она хоть была, эта жратва.
– И что делать?
– Без понятия. Если только школу бросить и работать пойти, но до ЕГЭ всего ничего осталось.
– Может, тебе продать что-нибудь?
– У меня ничего нет. Если только душу, но кому она сейчас нужна?
– Да… С телом как-то попроще.
– Это не мой вариант.
Он наконец натянул красные клетчатые штаны:
– Хочешь вместе что-нибудь замутим?
– Что замутим?
– Пока не придумал.
В комнату вошла мама Бэзила. Привычки стучаться у нее не было, она, вероятно, единственная, кто не засомневался бы в наших истинно дружеских отношениях, даже если бы застала его в трусах. За ней рыжим пушистым шариком вкатился карликовый шпиц Мося и тут же запрыгнул мне на колени.
– Ребята, хотите чаю? – крикнула мама, думая, что из-за музыки мы ее не слышим.
Она была точной копией Бэзила, только с волосами.
– Давай тащи, – махнул рукой он, – и еды какой-нибудь для Микки.
– Спасибо, не надо, – из вежливости попыталась отказаться я.
– Дают – бери! Пора бы усвоить, – поучительно произнес он.
– Могу предложить зефир в шоколаде и ванильные пряники.
– Пойдет, – одобрил Бэзил, – только этого хорька забери.
Он схватил уютно устроившегося у меня Мосю и кинул на пол.
– Про Сорокину слышно что-нибудь? – Мама задержалась в дверях с таким откровенным любопытством, что стало ясно: чай она предложила лишь для того, чтобы об этом спросить. – Нашли убийцу?
– Мам, – Бэзил строго посмотрел на нее исподлобья, – мы же договорились не обсуждать эту тему.
– Я и не обсуждаю, просто интересно, есть ли новости.
– Нет никаких новостей, – раздраженно фыркнул Бэзил.
– Но Маша ведь дружит с Тамарой Андреевной. Она ничего не рассказывает?
– Завтра похороны, – сказала я, – их организует школа, потому что у Надежды Эдуардовны родственников не было.
– Серьезно? – Мама Бэзила